Самолет с непомерно тонким фюзеляжем и такими же крыльями,
отходящими почти под прямым углом. Хвостовое оперение причудливое,
тройственной симметрией похоже на непомерно разросшуюся звездочку
"Мерседеса".
Из под крыла летательного аппарата вырвался дымный росчерк,
Игорь рефлекторно прижал голову к земле. Грохнуло, что-то противно
провизжало над головой, подняв глаза, он увидел, что "буханку"
почти пополам разорвало, и теперь она объята пламенем от кабины до
задних дверей.
Стремительный самолет исчез так же быстро, как появился. Игорь
только и успел бросить взгляд вслед, разглядев ауру винта
расположенного позади.
В такой машине человек если и поместится, то только лежа на боку
и поджав колени к груди. Даже для серьезного вооружения места нет,
бьет несерьезными ракетами, которых надо две штуки для
гарантированного уничтожения небронированной машины.
Вроде бы у его страны нет на вооружении ударных беспилотников.
Война началась? Агрессоры добрались до города? Если так, то они за
ночь каким-то хитрым способом успели преодолеть не одну сотню
километров от границы. А если учесть, что граница эта разделяла его
государство со странами, где хороши дела с верблюдами, но с
авиацией плохи, оккупантам, скорее всего, пришлось шагать не
оттуда.
Зомби повсюду, живых вообще нет, ударные беспилотники атакуют
машины на дорогах, а еще Светке так и не дозвонился. Все
чудесно...
А ведь идея! Можно ведь проломить голову какому-нибудь мертвяку,
отжать мобилу, позвонить хоть куда-нибудь. Хотя есть обоснованные
сомнения в том, что звонок осуществим. Помнятся вчерашние события,
именно с тумана и отсутствия связи все и началось.
Полежал еще пару минут, не доверяя наступившей тишине. Со слухом
просто беда, оглушило его конкретно, так что на уши надежды нет.
Остается только зрение. Лежать, посматривать, не вернется ли
летающая рукотворная тварь.
Не вернулась.
Но кажущееся затишье не обмануло его бдительность. Расслабляться
нельзя ни на миг, ведь вокруг полчища ходячих трупов и летающая
смерть. Прикинув оптимальный маршрут, прополз метров тридцать по
склону, поднялся, прошмыгнул под мост, прижался там к холодному
бетону, почти оглохшими ушами попытался выловить из колокольного
гула хоть один угрожающий звук. Вроде ничего не происходит, значит,
можно сделать еще один рывок. А дальше опять ползком по склону и
под следующий мост. Под ним посидеть, еще немного послушать и
отчаянный рывок к заправке.