Милая женщина с прекрасным характером, неизвестно, доведется ли
после такого когда-нибудь свидеться. Разве что Бирон надумает
скоропостижно скончаться, но это вряд ли — хитрый урод не
подставляется под стандартные угрозы Улья, а в стабе его охраняют,
будто священного азиатского императора.
Слишком многие хотят смерти этой скотины, и для Бирона это не
секрет.
Шуст может и удивился тому, что сваливать придется прямо сейчас,
но лишнего болтать не стал — понятливый. Загвоздка возникла с
Гретой. Нет, знахарка не стала устраивать сцену неожиданно
отваливающему любовнику. Дело оказалось в другом — она не забыла о
его просьбе узнать что-нибудь о людях вроде него и Дианы.
Узнать кое-что особенное, о чем просто обязаны знать именно
знахари, но почему-то ничего не знают, на все расспросы только
плечами пожимают. Женщина обещала навести справки в своем “цеху”
среди удаленных коллег, на это требовалось время — Интернета в Улье
нет, как и дальней телефонной связи, почтовая служба тоже не
налажена, все послания передаются с нерегулярными оказиями.
И вот, сегодня, наконец, что-то забрезжило.
Как же все не вовремя...
— Карат, ты говорил, что знаешь Чтеца.
— Конечно, знаю, он ведь первый знахарь, которого я встретил.
Это Чтец научил меня, как проще всего активировать дар по желанию.
Молодой, но вроде с головой дружит.
— Да, хорошо свое дело знает. Чтец здесь, и он тебя помнит. И у
него есть кое-что для тебя. Я с ним поговорила о вашей проблеме, и
он сказал, что интересовался твоим вопросом и кое-что узнал.
— Мне некогда долго разговаривать, караван не будет ждать. Не
уйду с торговцами, Финн лично меня повесит, и хорошо, если за шею,
ну а Смит перед этим намылит веревку.
— Смит не такой, он спокойный. Да и Финна нервным не
назовешь.
— Ты их плохо знаешь. Чтобы они не говорили, но оба очень любят
этот город, а вот когда в нем что-то взрывается, не любят до
зубовного скрежета.
— Тебе не придется ждать Чтеца, он уже здесь. У нас при больнице
есть что-то вроде гостиницы для знахарей. Так принято.
— Если он не спит, я готов. Только недолго, нам и правда надо
уходить. Уж прости меня еще раз, но сама понимаешь, иначе
никак.
Грета, внешне такая же приветливая, как всегда, на глазах
становилась чужой, голос ее был теплым, а вот в словах все меньше и
меньше жизни.