Они стояли молча, не глядя друг на друга. На кушетке похрапывала мать. В окно, как слабые пули, все еще били капли дождя.
Марина заметила, что у Ортиса мокрые волосы и плечи. Она должна была бы дать ему полотенце, но не захотела показаться слишком заботливой. «Меня зовут Хуан», – произнес Ортис. «Ортис, – утвердительно сказала она. – Тебя зовут Ортис. Меня зовут Марина».
Она протянула руку и пожала его жаркую ладонь. Он кивнул.
«Марина, завтра пойдем искать вместе? Я буду смотреть, а ты говорить. Практика в русском!» Марине показалось, что ему было сложно все это выговорить. Она шепотом согласилась и снова открыла ему дверь. «До свиданья. До встречи», – пробормотал Ортис и вышел.
Марина защелкнула замок. Она облокотилась на подоконник и стала смотреть, как дождевые струи спускаются по стеклу, как жалко выглядит мокрая трава. Ортис пришел – и разверзлись хляби небесные, думала она. Через двадцать три часа пятьдесят семь минут они с Ортисом пойдут искать коряги.
На следующий день дождь не перестал, но падал скучными крошечными каплями.
Зайдя, Ортис спросил: «Не передумала?» Марина помотала головой и нашла зонтик.
«Сегодня ищу старого деда, который растекается», – сообщил он ей по пути. Марина заколола волосы новой заколкой. Они прошли по влажным пустынным улицам и вышли на берег моря, такого же серого, как небо, как песок и камни. Ортис обшаривал глазами землю: он знал, что вода выносила на берег ветви и водоросли. Ему приснился сон: он точно знал, чей образ он ищет. Марине очень бы хотелось самой найти растекавшегося деда, чтобы Ортис наконец взглянул на нее. Но, как ни старалась, не могла представить себе ничего похожего.
«А я как тебе снилась?» – спросила она, чтобы прервать молчание.
«При свете ночника», – ответил он. У Марины промокли ноги, но ей не хотелось уходить. Внезапно Ортис нагнулся и поднял с земли серую палку. Он засмеялся (совсем по-детски, оказывается, смеялось его широкое рябое лицо). Он протянул корягу Марине. Концы ее извивались, как будто пытались ползти. Тугой сучок посередине выглядел точь-в-точь словно голова старика. Марина улыбнулась, трогая дерево. Потом они оба присели на корточки и окунули ладони в воду. Ортис прошептал: «Спасибо», обращаясь к воде, а не к Марине, и пальцем начертил на песке: Ориноко, Рионегро, Укайяли.