– Наш судмедэксперт сказал, что останки предположительно принадлежат подростку или очень юной девушке. На костях не сохранилось остатков плоти и нет каких-то видимых характерных повреждений, которые бывают, например, при пулевых ранениях, – сообщил следователь. – Тем не менее, делать выводы пока рано. Будет назначена судебно-медицинская экспертиза, которая и определит, когда и от чего умер этот человек. Пока же речь идёт о доследственной проверке. Останкам, по меньшей мере, лет двадцать-двадцать пять. Точнее покажет экспертиза. Вы не помните никаких странных, подозрительных событий, происходивших примерно в тот период?
– Нет, ничего такого не припомню, – Тамара Николаевна задумалась.
– Никто не исчезал, никого не искали? – попытался направить её в нужное русло мужчина. – Кстати, нужно будет поднять архив, поискать упоминания о пропавших без вести за тот период.
Это он говорил уже коллеге.
– А знаете, был один случай... – оживилась, что-то вспомнив, директор Дворца. – Не стану утверждать, что он может иметь какое-то отношение к этой страшной находке. Но в восьмидесятых, когда в этом здании ещё размещался Театр оперы и балета, здесь действительно исчезла балерина.
–Так-так. Поподробнее.
– Ходили упорные слухи, что у девушки отношения с одним влиятельным человеком, поэтому, когда она пропала, все решили, что балерина сбежала вместе с ним за границу. Даже её родители были в этом уверены. Оба – партийные работники. Для них это стало настоящим ударом. Они, можно сказать, отреклись от дочери-предательницы.
– Вы помните имя и фамилию той девушки?
Задав этот вопрос, следователь покосился на сидевших тихо, словно мышата, ребят, затем сделал жест, призывающий Тамару Николаевну к молчанию, и попросил для дальнейшего разговора оставить их с собеседницей наедине.
Настя не на шутку прониклась всем происходящим. Ещё пару часов назад мечтавшая поскорее вырваться из старых поблекших стен в нормальный, современный мир, теперь она совершенно не хотела уходить. Девушка стремилась узнать как можно больше о Дворце. Ей хотелось во что бы то ни стало выведать тайну обнаруженных в подземелье останков.
– Дворец было решено построить, если не ошибаюсь, в тысяча девятьсот тридцать четвёртом, – принялась рассказывать молодым людям словоохотливая билетёрша, крутившаяся в холле.