Сначала я решил, что мы попались, и начал прикидывать, как бы половчей обратно свое оружие получить. А все потому, что шея у пришедшего мага напряглась, совсем как у человека, собравшегося броситься в атаку. Не бросился. В желтые глаза Тивасовы уперся взглядом и полувопросительно-полуутвердительно молвил:
– Нам поговорить надо. – И уже к своим обращаясь: – Оставьте нас.
Тот, что справа, заворчал было, но этот Бираг неожиданно задорно ухмыльнулся.
– А хозяева вам пусть пива поставят. Спасать же их бежали. Вспотели. Так что идите пивка попейте.
Хамыц идею сразу поддержал. Руку даме протянул, та торопливо так, движением отработанным, цеп боевой свернула, а певун продолжил куртуазности:
– И наслышан я о богатстве винных погребов ваших.
Хозяйка виновато на Мага посмотрела, но Хамыц уже ожег ее совсем неприличным взглядом, и она вроде как нехотя, но весьма зазывно махнув бедром, пошла. Граик с Баргулом, переглянувшись, за ними. Так что бойцам в синем больше ничего не оставалось.
И тут столь сосредоточенный в последнее время Тивас вдруг сказал:
– И мы бы отведали вашего вина, тетушка Марта.
И получил в ответ:
– Непременно, экселенц.
Такая вот могучая конспирация кругом.
– Тебе стоит остаться, – остановил мой порыв последовать за ушедшими наш гуру.
И лицо поменялось. Исчезло выражение растерянности. Воля и властность. Как будто нашлось что-то. Потерянное. Черточки, делавшие его лицо неузнаваемым, потекли, и перед нами предстал прежний Идонгович.
Когда все вышли, Бираг неторопливо, с достоинством опустился на одно колено.
– Приветствую, Великий.
– Приветствую, Пегий. Разрешаю встать.
Вот такая вот деспотическая черточка проявилась в демократичном Сергее Идонговиче. И голос. Таких стальных ноток в голосе добрейшего доцента я припомнить не мог. Даже в самые сложные моменты человеческий он был. А теперь неотвратимо давил.
Остролицый встал, но глаз на Тиваса не поднял.
– Садись, Пегий. Не тревожься, я не держу на тебя зла.
В дверь постучали. Выполняя обязанности младшего в команде, я принял поднос с вином и закусками. Разлил. За плечом у руководства встал.
– Тебе, Саин, тоже привет. Удивлен, увидев тебя. Ты даже помолодел.
Я по привычке хотел удивиться, вильнул взглядом, но вдруг почувствовал, как напрягаются желваки, и услышал свой, правда, какой-то скрипучий голос.