Кое-как наложив повязку, Дор без сил
рухнул на кровать Штефана. Он знал, что у него не хватит сил дойти
до своих покоев. Знал и то, что за дверью стоят гвардейцы и никого
не пропустят. Он вспомнил Кордию, творящую магию, и тут же
провалился в глубокий сон. Хотя ему показалось, что он умер.
Дор проснулся внезапно. Сердце бешено
забилось, и перед глазами поплыли красные пятна. На фоне темноты,
царившей в комнате, они были яркими и зловещими. Он замерз, его
лихорадило. Приподнявшись, с удивлением обнаружил, что укрыт
тяжелым одеялом. Кто такой бесстрашный, что отважился столь близко
подойти к нему? От предположения, что это могла быть Кордия, у него
на душе стало и тоскливо и сладко. Заметив в кресле чей-то силуэт,
Дор напрягся.
– Какой тьмы? – прошептал он. – Жить
надоело?
– Не самый банальный способ покончить
с собой, согласись, – раздался низкий голос с легкой хрипотцой.
Графиня Локк. – Только не в моем стиле. И ты явно не тот, с кем бы
мне хотелось умереть рядом.
– И мне было бы неприятно проснуться
рядом с вашим трупом, – проговорил Дор, не понимая, что эта женщина
могла забыть здесь.
– Полная взаимность. – Дор не видел
лица графини, но понял, что она улыбнулась. – Ты проспал целые
сутки. Рядом с кроватью поднос с едой, тебе надо подкрепиться. А
еще отвар из трав и мазь, с которой ты сделаешь себе перевязку.
– С чего вдруг такая забота?
– У меня на тебя планы.
– Которые, судя по всему, мне не
понравятся, – усмехнулся Дор и ощутил себя в ловушке. Графиня Локк
поднялась и тенью двинулась к его постели. Она взмахнула рукой и
загорелись свечи. Герцог поморщился, прикрывая ладонью глаза.
– Будешь хорошим мальчиком, и я
расскажу тебе, кто заплатил наемникам за смерть твоей семьи, –
холодно сказала графиня.
– Что? О чем вы? – Дор рванулся
вперед, но рана тут же дала знать о себе острой болью. Он упал на
подушки, прижимая руку к повязке, которая стала влажной.
– Ну же, возьми себя в руки! Удел
мужчины быть сильным. Не разочаровывай меня, – сказала графиня и
бесшумно, как привидение, покинула покои. Дор со злостью ударил
рукой по матрасу и глухо застонал. Ему нужно как можно скорее
встать на ноги. Он потянулся к склянке с отваром и залпом осушил
ее. Вкус был отвратительным, и герцога от него чуть не вывернуло.
Отдышавшись, он покосился на еду. Есть не хотелось, но у него была
цель быстро поправиться, и он заставил себя проглотить несколько
ложек супа.