- Что здесь? –
послышался из-за двери обеспокоенный голос рейяна Круковича. Шеф
попытался протиснуться в щель, но оказалось, что завалившийся
стеллаж мешает открыть дверь полностью.
- Я… я почти в
порядке, шеф! – как можно бодрее выкрикнула я, глядя, как князь
возвращает стеллаж в вертикальное положение. – Просто
поскользнулась.
- Похоже, я задел
вас дверью, - догадался Станислав и совершенно спокойно признал
свою вину: - Мне очень жаль. Вы могли пострадать… Ядвига,
правильно?
Я, глядя на князя
округлившимися от удивления глазами, смогла лишь кивнуть в
ответ.
- Ядочка! – наконец выскочив в приемную,
разволновался начальник. – Как ты? Сколько раз Ярослава напоминала,
что нужно прибить эти шкафы к стенам! Обязательно нужно это
сделать. Завтра же.
- Я… -
пробормотала я, попытавшись встать, и едва не застонала. Узкая юбка
полностью лишала маневра. Встать я могла, но под взглядами троих
мужчин мои телодвижения наверняка будут смотреться не слишком
изящно. Ко всему прочему, я рискую порвать по шву злополучную юбку,
она и так трещала с каждой секундой все отчетливее.
- У нее может быть
шок из-за всего этого, - вставил свои умозаключения Виктор Матс. –
У тебя, Анджей, есть успокаивающие капли?
- Где-то были, -
отозвался шеф, - но горькие. Всегда держу под рукой. Среди клиентов
разный народ попадается…
- Можно в чай
плеснуть, - озвучил коротышка.
Мне хотелось
ворчливо напомнить мужчинам, что я все еще сижу на полу и не
представляю, как встать, не испортив о себе и без того
пошатнувшееся впечатление. Внезапно князь шагнул ко мне, наклонился
и, не обращая внимания на протестующее мычание, подхватил меня на
руки. Волосы, не выдержав всех сегодняшних приключений, растеряли
остатки шпилек и волнами скользнули вниз. Я с некой толикой
благодарности смежила веки – длинные пряди скрыли лицо, отгородив
мои пунцовые щеки от внимательного взгляда темно-серых
глаз.
- В кабинет ее, -
решил Крукович. – Там кресла удобнее, а я пока сделаю
чай.
Через считанные
мгновения я была усажена в глубокое кресло в углу кабинета, мои
колени укрыты пледом, а еще через минуту мне вручили самую большую
из кружек, имевшихся в кухне-подсобке, в которой приятно
поблескивал крепкий чай. Убедившись, что я пока не собираюсь лить
слезы или впадать в истерику, шеф вернулся за стол, а Виктор и
Станислав – в кресла по другую его сторону.