Когда волна подтолкнула плот к самому берегу и положила
нос на мокрый песок, я воткнул короткий шест рядом с кормой и
опёрся им, не давай утащить плот обратно. Следом пришла новая
мелкая волна, которая стронула плот с места и увлекла его ещё на
немного вперёд, я опять переместил шест под корму, удерживая судно
на месте. Следующую волну встретил в воде и с артефактом за
спиной, чтобы облегчить плот и угадал – волна продвинула его почти
на полметра и после этого, движение остановилось. Пришлось вбивать
по шесту у кормы и по бокам, выводить стальной трос, связанный
трёхметровыми кусками в одно целое скобами с болтами, на берег и
крепить там мотыжным якорем, после чего идти за кольями в
прибрежные заросли. Артефакт, спрятал в ближайшем густом кустике,
опасаясь оставить на открытом берегу и таскать с собой.
С арбалетом наперевес я вломился в заросли и замер,
превратившись в одно большое ухо. Смолкший при моём появлении
птичий гвалт, возобновился через минуту, а некоторые пичуги
осмелели до того, что подлетели поближе и опустились на ветки чуть
ли не у самой моей головы. Знакомых видов не увидел, да и какой из
меня орнитолог, если я и знаю-то лишь название науки, что изучает
пернатое царство и несколько его представителей, вроде вороны и
синицы? Ну, ещё канарейку мог опознать, какаду из попугаев и пару
других вроде колибри и страуса. Вот такой вот из меня орнитолог,
м-да.
Осмотревшись, я пошёл дальше, стараясь не подходить
слишком близко к веткам и большим листьям, под которыми мог
спрятаться кто угодно.
Пару раз находил небольшие кучки помёта какого-то крупного
животного, не коровьи лепёшки, просто горка, с кулачок,
катышков, с жёлудь величиной. Возможно, те самые козы, которые
носились по каменным пальцам на первом островке, где я чуть ли не
неделю просидел в заточении, в колодце. Самих животных, даже их
следов, во влажной почве не нашёл.
Походив и устав от постоянного напряжения, я вернулся на
берег к своему плоту. Там перекусил мясом и рыбой, попил воды,
немного отдохнул и пошёл по берегу, не углубляясь в заросли. И
такой подход к исследованию себя оправдал.
Уже через пятнадцать минут нашёл место чужого бивака
– огромное полузасыпанное песком кострище, горку нарубленных
толстых веток, видимо, для костра, два бревна, лежащих на паре
чурбаков, которые выполняли роль лавок для отдыхающих в этом месте,
рядом с кострищем, были вбиты рогатки для вертела.