– А чего там?
– Да все про Белоярск наш... – став вдруг мрачным, сказал Женька. – Там неделю с чем-то назад застрелили в собственном подъезде бывшего губернатора, который баллотировался на очередные выборы. А следом крупные неприятности со вторым претендентом...
– Это который с наркотой, что ли, попался?
Женька с изумлением уставился на Гордеева:
– Юрка, старик, да ты что, Ванга?
– Нет, – разочаровал его Гордеев, – просто я краем уха с полчаса назад репортаж слышал, но откуда он и о чем конкретно, так и не понял. Да и не хочу, если честно. Надоели все эти гонки, ралли, отстрелы и прочее. Я начинаю думать, что чем скорее и чем активнее и больше они друг друга перестреляют или пересажают, тем будет лучше государству. И народу. А значит, и мне. Наверняка и тебе, Женька, тоже.
– Да-а-а... – лишь вздохнул Елисеев и с тоской посмотрел на своего кореша. – А я, в общем, к тебе именно по этому делу...
– Какому? Покойника защищать вроде нет необходимости. А второй...
– Вот именно, второй. Минаев, директор «Сибцветмета». Знаешь, что производит? Слитки и порошки платины, палладия, родия, иридия, рутения, осмия и до едреной матери всякой черни. Зовут Алексеем. Алексей Евдокимович. Не был, не имел, не привлекался и так далее. Честнейший мужик!
– А чего ж про наркоту говорили? – удивился Гордеев.
– Юра, сказать у нас сегодня можно про человека любую гадость. Обосрать его с ног до головы и при этом не бояться ответственности – это у нас нынче в порядке вещей. Ты что, сам не знаешь?
– Ну все-таки есть же границы... Опять же суд там, моральный ущерб, как говорится...
– Вот именно! Как говорится! – вспыхнул Елисеев. – Я журналист, газетчик. А кроме того, юрист по образованию. Так кто лучше меня знает, как это делается?
– Ну раз знаешь, тебе и флаг в руки. Марш-марш вперед, рабочий народ.
– Я ничего сделать не могу. А ты можешь.
– Что именно?
– Защитить человека, черт побери!
– Не шуми, – успокоил Гордеев. И добавил с улыбкой: – Да и знаешь ли ты, сколько это стоит – защитить человека, если кому-то надо, очень, как я чувствую, надо, чтобы он сидел? Вопрос в другом – навсегда или на какое-то время?
– Я знал, к кому идти, – теперь уже обрадованно вздохнул гость и взялся за бутылку. – Я ему так и сказал, что если что... И как в воду глядел!
Чему он в самом деле-то радовался?