– … и цветы закажи! – услышал он распоряжение Макарова. – Позвонишь потом.
Голованов пригнул голову, весь обратившись в слух, но тут неподалеку, скверно подражая Высоцкому, запел уличный бард, и то, что говорил Макаров, стало не слышно.
Они прошли полторы сотни метров в направлении Смоленской площади. Вдруг лысый охранник резко развернулся. Голованов тут же схватил за рукав первого же шедшего навстречу мужчину и, вынув из-за уха специально припасенную сигарету, попросил огоньку. Охрана застыла напротив освещенного шумного подъезда, куда степенно вошел Макаров.
Голованов, затянувшись сигаретой, благодарно кивнул прохожему и, покосившись на вывеску, прошел мимо. Там было написано: «Театрально-концертный центр». Голованов свернул за угол. Обойдя здание, нашел служебный вход, но он был заперт. Тогда он вернулся к центральному подъезду и открыл тяжелую стеклянную дверь, за которой на контроле стояли улыбающаяся древняя старушка и розовощекий молодой детина.
– Добрый вечер! – шикарно улыбнулся Голованов. – Вот, я не успел купить билет. А где тут касса, собственно?
Бабуля отчего-то нахмурилась.
– У нас нет кассы, молодой человек. И билеты все проданы!
– Да? – Голованов искренне расстроился. – А я всю неделю мечтал попасть на этот спектакль! Может, как-нибудь, а? – И Голованов засунул руку в карман джинсов.
– Это концерт! – поджала губы старушка.
– Вообще-то там есть два места, – вмешался детина, недвусмысленно заглядывая Севе в глаза. – В партере. По полторы тысячи. Ну так как?
Голованов моргнул, потер потный лоб и поспешил выйти на улицу. Затем быстро обошел здание и забарабанил в закрытую дверь служебного входа. Ее через несколько минут открыл охранник с кружкой в руке.
– Слышь, друг! – Голованов тут же сунул ему в ладонь десять баксов. – Я жить не могу без этого концерта! Ты бы меня пустил на этот… на балкон, а?
Охранник, засунув дубинку под мышку и скомкав в кулаке купюру, прижался к стене, пропуская Севу внутрь.
– По коридору и налево, вверх по лестнице, – скомандовал он. – Быстрей, там уже поют!
Натыкаясь в полумраке на колонны, Голованов наконец попал на балкон. В здании было приятно прохладно. Свободных мест на балконе не оказалось, Голованов шарил глазами по залу. Где же он, где? В какой-нибудь крутой ложе? Нет, ни слева, ни справа… Ага!