Турецкий кивнул:
– Да. Все как полагается.
– Ну, дай Бог, дай Бог, – вздохнул Меркулов и потер пальцами виски.
Турецкий чуть склонил голову набок и, прищурившись, посмотрел на Меркулова.
– Константин Дмитриевич, – заговорил он, – если все, что говорил этот Дашко, правда, то мы с тобой обязаны провести повторный осмотр места происшествия. А также следственный эксперимент с привлечением экспертов-криминалистов. Нужна комплексная медико-криминалистическая и баллистическая экспертиза.
– Это само собой, – согласился Меркулов. – Он поднял взгляд и лукаво посмотрел на Турецкого. – Я смотрю, об отпуске ты уже и не заикаешься?
Турецкий недовольно дернул бровью:
– А чего о нем заикаться? Я ведь с самого начала чувствовал, что увязну в этом деле по самые уши. Жизнь показала, что интуиция не обманула меня и на этот раз.
– А как Ирина?
– Отдыхает, – сказал Турецкий. – И все еще надеется, что я вырвусь к ней хотя бы на пару дней.
– Бедная девочка, – улыбнулся Меркулов. – Но с другой стороны, она ведь знала, за кого выходит замуж.
– Она не знала, какой зверь у меня начальник, – иронично ответил Турецкий. – Знала бы – наверняка бы не вышла.
Егор Дашкевич, известный преступному миру по кличке Дашко, достал из холодильника копченое мясо и бутылку пива. Мясо он порезал на аккуратные пластики и выложил на тарелку. Пиво открыл зубами – благо зубы у него были такие, что только гвозди ими перекусывать.
До двух часов дня Дашкевич был абсолютно свободен. Однако из дома решил не уходить. Черт его знает, что может прийти в голову боссу. Вдруг он захочет, чтобы Егор срочно куда-то ехал, а на мобильник своему верному помощнику (Дашкевичу приятно было думать, что он не просто «шестерка» босса, а его «верный помощник») прозвониться не сможет. Как потом оправдаться?
Дашкевич сел за стол, поправив полы мохнатого халата, и принялся поглощать копченое мясо, пластик за пластиком, запивая его холодным пивом и рассеянно поглядывая в окно.
Егору Дашкевичу было двадцать три года. На первый взгляд – возраст не ахти какой, но ведь это как посмотреть. Иной столетний старец, патриарх и «мудрец», в жизни ничего, кроме собственных лаптей, и не нюхал. А иной «молодой да зеленый» испытал за свою недолгую жизнь столько, сколько хватит и на десяток пожилых мужиков, которые каждое воскресенье «забивают козла», сидя за обшарпанным столом в уютном московском дворике, прямо под окнами квартиры, в которой вот уже два года жил Егор Дашкевич.