Но тут у Гордеева зазвонил сотовый телефон. Он вскочил, будто его ударило разрядом тока. У него в мыслях было одно – Лида!
– Да, я слушаю, – почти закричал в трубку Гордеев.
– Юрий Петрович? Добрый день, – раздался спокойный размеренный баритон. – Это вас Константин Павлович беспокоит. Зайцев. Ваш бывший подзащитный, – добавил голос.
– А-а, Константин Павлович, здравствуйте, – разочарованно отозвался Гордеев.
Розанов недовольно махнул рукой, сел в кресло и уткнулся в какой-то документ.
– Извините, я сейчас, – тихонько сказал Гордеев Розанову и вышел из кабинета. – Как поживаете, Константин Павлович?
– Спасибо, хорошо… Ну я сразу к делу перейду, – продолжал голос в трубке. – Не хотите ли взяться еще за одну работу? Да, есть еще одно дело.
– Как, опять вас защищать? Снова дом обвалился? – пошутил Гордеев.
– Нет, к счастью, все дома стоят… Защищать надо не меня, – засмеялся голос.
– А кого?
– На сей раз моего брата.
– Криминальная у вас, однако, семейка, – пошутил Гордеев.
– Да уж, это точно… Но уверяю, как в прошлый раз в случае со мной, так и теперь, мой брат совершенно невиновен. Возьметесь?
– Смотря какое дело. Расскажите вкратце.
– Видите ли, мой брат баллотируется в губернаторы Андреевской области. А его соперники, так сказать, пытаются от него избавиться.
– Как это «избавиться»? – поинтересовался Гордеев.
– Ну, удалить его из предвыборной гонки. Навешали на него всех собак… Оклеветали. Короче говоря, нам с вами надо будет встретиться, и я вам все подробно расскажу.
– Нет, вы знаете, наверно, ничего не получится… – подумав, ответил Гордеев.
– Но почему? У вас сейчас много неотложных дел?
– Нет… Но, знаете ли… – протянул Гордеев.
– Что же тогда? – перебил его Зайцев.
Гордеев почувствовал в его голосе металлические начальственные нотки.
– Дело в том, что самые ненавистные для меня дела – это дела подобного рода, – признался Гордеев.
– Почему? – спросил Зайцев.
– Скажу вам честно, потому что, по моему мнению, политика – это одна сплошная грязь, – объяснил Гордеев.
– Ну-у… – протянул Зайцев, – на самом деле это далеко не так. Есть чистая политика. И чистые политики.
– И один из них, конечно, ваш брат? – спросил Гордеев.
– Да, – уверенно ответил Зайцев, не почувствовав иронии. – И для того, чтобы политика не воспринималась как нечто грязное и бесчестное, ну… вот как вы сейчас о ней сказали, надо сделать так, чтобы честных политиков было как можно больше. А для этого надо помочь моему брату.