Итак, Фишер, с точки зрения американской пропаганды, большая
дубинка, которая должна бить по головам всех шахматистов, и, в
первую очередь советских. Позвольте возразить. С чего бы это вдруг
нам, советским гроссмейстерам, бояться большой дубинки? Если он —
дубинка, то мы, советские гроссмейстеры — это сабли. Ну вот с чего
вы заранее решили, что он меня, как вы выразились, прибьёт? Сразу
оговорюсь, что с шахматной точки зрения Фишер никакая не дубинка, а
тоже сабля, и преострая сабля. Но одна сабля стоит другой, и мы ещё
посмотрим, кто кого. Когда два года назад наши хоккеисты
отправились в Канаду, некоторые сомневались, как бы чего не вышло,
как бы не опозорились. Ну, и где эти сомнения теперь? Лопнули эти
сомнения, лопнули и забрызгали маловеров. Выступления наших
хоккеистов ещё выше подняли престиж советского хоккея, престиж
советского спорта, и, некоторым образом, престиж нашей страны.
Сегодня пришел черед шахмат.
Второе. Совершенно верно, что этот матч для Фишера будет
тренировкой перед главным матчем, матчем за шахматную корону. И он,
я думаю, принесет ему пользу. Не отрицаю. Но ещё полезнее он будет
для нашей стороны. Нам станет известно, каков он сейчас, Фишер —
семьдесят четыре. Его сильные и слабые стороны. И это поможет нашим
шахматистам целенаправленно готовиться к битве за шахматную корону.
И — я сыграю с Фишером, да. И потом смогу передать свой опыт игры с
ним, свои анализы партий, свои выводы тому, кто выйдет на матч с
Фишером — Виктору Львовичу или Анатолию Евгеньевичу.
Карпов кивнул, соглашаясь. Корчной только насупился.
— И, в случае победы, моей победы, американская пропаганда окажется
в луже. Конечно, это не матч за шахматную корону, но общественный
резонанс будет немалый. А на обратном пути неплохо бы на Кубе
остановиться, сыграть в каком-нибудь коротеньком турнире, или матч
из четырех партий с чемпионом Кубы — мне думается, это было бы
уместно. Фишер Фишером, но можно показать, что Куба нам ближе.
Впрочем, это за скобками, получится — хорошо, не получится — в
другой раз, может быть.
Наконец, третий пункт. Деньги. Если американские толстосумы решили,
что шахматисты достойны крупных гонораров, не вижу причины этим не
воспользоваться.
— И что вы собираетесь делать с этими деньгами? — с ехидной
интонацией спросил Миколчук.