Ведь что это значит, если я подарю Берёзовскому району машину
скорой помощи? Это значит, что власть о народе не заботится, даже
машину не хочет купить. А я, получается, забочусь. Ищу
популярности. Прямой вызов. Оскорбление величества. А я вовсе не
собираюсь бросать вызов власти. Опять повторю: прикажут отдать
деньги, да не просто прикажут, а в письменном виде, для истории,
законом — тут же и отдам.
Только ведь не прикажут. И вот что я думаю: деньги у государства
есть. И у больницы есть. А «буханок» в продаже нет. Все расписаны
на годы вперёд. И если я вдруг чудом куплю «УАЗ» — хотя частным
лицам его не продают, — то, одарив Берёзовский район, я отберу
новую «Скорую» у района Каменского, которому машина была
предназначена. Оно разве хорошо?
А доллары мы потратим. С толком. Когда поймём, в чем он,
толк.
Пораженные моим красноречием, потрясенные моей логикой, девушки
даже ужинать не стали. Все думали и думали, глядя в окно.
А потом мы пошли в сауну.
Сгонять вес.
Надо!
Авторское отступление
Читатели спрашивают, насколько я вообще разбираюсь в
шахматах, могу ли отличить королевский гамбит от защиты
Бенони?
Играть я научился в четыре года, а в шесть вовсю громил
обитателей двора в доме двадцать восемь по улице Фрунзе в славном
городе Кишинёве. Ну, не то, чтобы громил, но играл и выигрывал у
взрослых дядек. Даже приходили смотреть на меня с соседней
улицы.
В шестьдесят втором родители вернулись в Россию. И я с ними,
как иначе. Сельская местность, сверстники в шахматы играли, но не
то, чтобы часто. Да и я — не так, чтобы очень. Третий разряд, и
хватит с меня. Потом институт — учеба давалась нелегко, хотя и
красный диплом в итоге. По распределению был послан в тульский
райцентр, и там опять вспомнил о шахматах. Было нас, заядлых
игроков, на район человека четыре, и, для разнообразия, я стал
играть по переписке. Пишешь сопернику ход, и неделю ждешь ответ.
Или две недели: соперники были из Владивостока, из Прибалтики,
Украины, да со всего Союза. Не просто ждешь, а изучаешь теорию,
читаешь шахматную литературу. Стал перворазрядником — и очным, и
заочным. Во время Реставрации стало не до шахмат: и почта
вздорожала неимоверно, и зарплату по полгода не платили. Когда
немного утряслось, в середине девяностых, купил компьютер,
подключился к Интернету — и стал играть по переписке уже во
всемирном масштабе. Потихоньку набирался опыта, выступал за Россию
в матчах РФ против Южной Америки и РФ против Северной Америки. Не
посрамил. Сегодня мой ICCF-рейтинг 2338. Не много, но и не так уж
мало.