Еще долго целовал ее с головы до ног, ощущал, как она снова расслабляется и тянется к нему.
Потом взял ее, старался быть аккуратным, нежным, целовал не переставая, шептал что-то нежное, успокаивающее. Надя лишь один раз напряглась под ним, в тот момент, когда он ощущал то самое пресловутое сопротивление. Прикусила от боли его губу, но почти тут же обмякла, расслабилась, затем изогнулась ему навстречу.
И Игорь улетел.
Обретал ее, толкался в нее с рыками, рвано целовал в губы, встречая такие же рваные поцелуи.
… Второй раз он брал ее медленно, давая прочувствовать все. Она уже не боялась, таяла в его руках, открывалась навстречу.
Шептал ей нежные глупые слова в перерывах между страстью. Она в ответ счастливо молча улыбалась, прикладывала ладонь к его щеке и с благодарностью и теплом смотрела в глаза.
Под утро она заснула у него в объятиях. Маленькая, теплая женщина. Его женщина.
15. Глава 15
Но любая ночь заканчивается. Закончилась и эта. Надя просыпалась медленно, с обволакивающим бархатным ощущением тихого счастья. Сопротивлялась просыпанию, подсознательно чувствуя, что проснется - и счастью придет конец.
Потому что, как только откроет глаза, ударит понимание: сегодня ее жизнь, вернее более-менее нормальное существование, закончится. Вечером неизбежно будет Кир, и она...
В сущности, Надя знала, на что шла. Это не было данью внезапному порыву. Не было жаждой тела. Конечно, она тоже хотела Игоря все эти дни. Но не так, чтобы отдаться просто из-за этого.
Главным тут было другое. Глядя на него, ощущая его руки, бережно обнимающие ее, слушая его низкий красивый голос, принимая искреннюю заботу, она поняла, что один раз принадлежать мужчине, к которому чувствует... любовь, да, наверно... стоит всей жизни.
Ей хотелось один раз испытать, как быть с тем, кто тебе действительно нужен. С тем, к кому тянется душа, с тем, кто залил ее золотым солнечным светом.
И она купила эту ночь у судьбы. Знала, чем расплатится, что предложит Киру. Потому что была уверена: он не выполнит ту угрозу, которой держал ее эти годы, если она даст ему самое вожделенное. То, чего он хотел с самого начала этой истории, а она выторговывала отсрочку, валяясь у него в ногах, принося клятвы, которые самой казались ядом, расползающимся в жилах.
Он не откажется. Не сможет.