— Та-ак, — протянул я, поднимаясь.
Алкоголем от нее даже не пахло, значит, и в самом деле наркота?
Надеюсь, что нет, хотя тут скорее вопрос в ее дальнейшем поведении.
Еще и рука начала опять болеть. Я взглянул на сейф, но, сцепив
зубы, решил для начала одеться, ведь именно этим сейчас, судя по
шуму, занималась герцогиня. А еще она тихо ругалась и причитала,
надеясь на то, что я этого не услышу.
Стук в дверь настойчиво повторился, и
я, окончательно одевшись, приоткрыл створку. С той стороны нашлась
взлохмаченная Нинель. Взгляд ее говорил о многом, а уж двуручный
меч в руках только усиливали эффект. К счастью, врываться в комнату
она не собиралась. Вроде пока что.
— Пять минут, — коротко сказал я,
попытавшись закрыть дверь, но девушка просунула в щель лезвие меча.
— Ты уверена, что хочешь сейчас быть здесь?
— Я требую, чтобы вы объяснились! —
громким шепотом проговорила Нинель.
— Тогда спрашивать тебе надо не у
меня, а у своей госпожи. К слову, ты в самом деле хочешь сейчас
получить эти ответы? Может, не будешь ее смущать и дождешься с этой
стороны? — спросил я, и горничная, осознав ситуацию, потупилась. Но
позади меня раздалось не слишком уверенное покашливание.
— Пусть зайдет, — сказала Виолетта,
устроившаяся в единственном кресле. Видно, что чувствовала она себя
крайне неуютно, но старалась держаться, гордо выпрямив спину. Кто я
такой, чтобы отгораживать госпожу от собственной слуги? Тем более
что Нинель — явно больше чем телохранительница и горничная. Пожав
плечами, я отошел в сторону.
Несколько минут мы сидели в тишине.
Виолетта собиралась с духом, теребя в кулачках платок. Нинель хмуро
сидела на стуле, готовая в любое мгновение вскочить. Ну а я просто
обдумывал ситуацию и все произошедшее. Немного давила на мозги
непрекращающаяся боль, но я не собирался открывать сейф при
девушках.
— Думаю, мне нужно объясниться, — в
конце концов проговорила Виолетта.
— Да, неплохо бы. О чем вы только
думали, госпожа? — не выдержав, сказала Нинель. — А вы, СЭР Лансер.
Какой после произошедшего вы защитник? Вы же… вы же!..
— Оставь его, Нинель. Это было мое
решение. Я ворвалась к нему ночью, и… все было так, что я подумала,
что это просто сон, — ответила раскрасневшаяся Виолетта, а затем,
не выдержав, прикрыла ладошками лицо. — Это было чудесно, и я ни о
чем не жалею! Я сама все выбрала, это мое право! Моя свобода!