Взгляд упал на тумбочку, на которой
стояла полупустая пластиковая бутылка и лежали несколько чистых
листков бумаги. На одном из листков, у которого был надорван
краешек, сиротливо лежал карандаш, который Алексей тут же подхватил
и стал машинально чертить разные фигуры на бумаге.
Коридор никак не выходил у него из
головы. Примечательно, что из под грифеля карандаша выходили
каракули, поразительно напоминающие своеобразный проход или
коридор. Алексей мучительно пытался припомнить все подробности
дороги от двери его камеры и до двери лаборатории, где над ним
проводили разнообразные опыты. Выходило по-разному: что-то
получалось, что-то нет. Коридор пока представлялся ему каким-то
длинным светлым тоннелем с множеством дверей. В образах все было
каким-то безликим, похожим одно на другое, ничем ни примечательным.
Ему даже не за что было зацепиться. Память, словно обидевшись,
никак не хотела подкинуть ему что-то стоящее и важное, что могло бы
помочь с побегом.
- Б...ь, коридор тоже не вариант. Тут
все, как на ладони. Весь просматривается с одного конца и до
другого. Спрятаться негде: ни поворотов, ни закутков, - было ясно,
что искать нужно было еще где-то. - Черт, лаборатория что ли
остается?
Вариант с лабораторией начинал все
больше и больше нравиться ему. Это место было, насколько он помнил,
было изолированным. Охрана туда редко, когда входила. Обычно там
находился только сам доктор Латте, иногда к нему присоединялся еще
лаборант, сутулый прыщавый парень в вечно замызганном белом халате.
Другим плюсом этого места было то, что в лаборатории находилось
множество всяких непонятных предметов, которые можно было
использовать в качестве оружия. Тот же самый микроскоп, увесистый
прибор в пять или шесть кило, можно было смело запулить в
кого-нибудь и снести с дороги, как деревянную кеглю.
- Еще бы разобраться с этим
блокиратором магии. Я бы этим уродам такое устроил..., - с
придыханием прошептал парень, давая своей фантазии разгуляться. -
Уж больно счет у меня к ним большой. Ко всем им... Падлы, как
животное меня держали на химической привязи. Все припомню. Не
сомневайтесь. Обязательно, припомню... Завтра, это будет завтра
Рисуя в воображении картины мести
(кровавой, яростной и жестокой мести, которая бы смогла утолить его
жажду), Алексей почувствовал, как где-то внутри него всколыхнулся
магический источник. Ощущение, конечно, было слабеньким, тусклым,
несравнимо бледным. Но, подпитываемый его злобой и ненавистью к
своим мучителям, источник колебался все сильнее и сильнее.