– О, вы уже тут? – обрадовался турбореалист П…шкин. – Везде жизнь!
Он прикрыл за собой дверь, посмотрел на занятый диванчик, на пустующий секретарский стол, на пару стульев у стены – и небрежно приземлился сразу на оба. Должно быть, никого не хотел обидеть. П…шкин снял кепку, пару раз обмахнулся и положил на колени, но на лбу, как след от козырька, осталась рельефно выступающая складка, подчеркнутая горизонтальной морщиной в форме упавшего на спину интеграла.
– Тут как тут, – вежливо согласился Борис и демонстративно полуобернулся к Анатолию. – Ну, а по сюжету на что похоже? – Твердый палец постучал по верхнему листу рукописи.
– Ну-у… – замялся Толик.
Вроде бы давно пора привыкнуть, ан нет. Он до сих пор стеснялся обсуждать свои работы с кем бы то ни было, даже с Борисом. Выложить в трех сбивчивых предложениях то, над чем страдал неделю? Наплевать на стиль, на тщательно подобранные сравнения, на интригу – и выдать голый сюжетец, как ощипанную тушку прекрасного павлина? Ну ладно, пусть не прекрасного, но и не мутанта с магнитогорского БВК… Все это слегка коробило Анатолия. Присутствие всегда готового похихикать турбореалиста добавляло ситуации дополнительную пикантность.
– Понятно, – выручил Борис приятеля, которого за это самое «ну-у» часто ругал и про себя называл «нудистом». – Очередная милая сентиментальная чушь? Что-нибудь про зубную пасту «Поморин» и колбасу по три пятьдесят?
– Не про колбасу, – смутился Толик. – Про машинки.
– Ну хоть с ценой я угадал!
Желтозубая улыбка Бориса вызвала у Анатолия злорадную мысль: «Жаль, что во времена ТВОЕЙ молодости не существовало зубной пасты „Поморин"», следом за которой пришло смущение и потребность оправдаться.
– Я же не виноват, что мне нравится возвращаться в прошлое? – В вопросе таилось сомнение. – В детство…
– Тебе бы не помешало хоть изредка возвращаться в настоящее время. В нормальную, взрослую жизнь. Мал ты еще, сынок, чтоб ностальгировать. Так там у тебя только про машинки или?..
– Нет, – с облегчением признал Толик. – Там еще про одного мальчика…
– Девятилетнего?
– Естественно.
Девятилетние мальчики давно стали, если можно так выразиться, фирменным знаком Анатолия. Первые два раза это получилось случайно. Просто для развития сюжета требовался ребенок, он и вставил – мальчика. Оба раза почему-то девятилетнего. Внимательный Борис отловил такой момент и посоветовал культивировать. Даже если какой-нибудь фрейдист-любитель заподозрит в чем таком, предрек он, на популярности это не скажется. Разве что в положительном смысле… Ни в чем «таком» Анатолий себя, конечно, не подозревал, более того, все, что нужно, знал о себе доподлинно, так что мальчики после этого разговора стали появляться в его рассказах с фатальной неизбежностью. Когда естественно, сами собой, а когда и по принуждению, на грани притянутости.