На улице нас ждал Байрон в машине. Мама остановилась, раздумывая. Байрон вышел, открыл заднюю дверцу.
– Садитесь, Вера Андреевна, я вас подвезу.
Мама подумала еще немного и села. Я тоже села к ней назад.
– Боря, что сейчас произошло, можешь объяснить? – спросила она, игнорируя меня.
Моя мама никогда не называет Байрона по имени, только идиотским «Борей».
– Все хорошо, – ответил Байрон, заводя мотор. – Нам повезло. Нас привезли не в ментовку, а в контору.
– И в чем же заключается это везение? – начала заводиться мама.
– Чисто. Допрашивают культурно. Не игнорируют закон.
– Ты что, попадал на допросы в милицию? – сменила она тон.
– Не я. У меня отец сидел. Он рассказывал.
– Боже!.. – она закатила глаза. – И за что?
– За предательство Родины. Я до пяти лет носил фамилию Феоклистов-Бирс, а после его ареста осталась только мамина фамилия. Вас куда отвезти – домой?
– Нас отвезти домой! – покосилась на меня мама.
– У меня дела, – спокойно возразила я. – Буду поздно вечером.
Байрон остановился и повернулся к нам.
– У нас дела, Вера Андреевна, а вам не надо домой. Дайте служивым дядям спокойно пошарить у вас в квартире.
– Пошарить?.. Что ты несешь? – перешла на шепот мама. – Во что ты втянул мою дочь?! За что ты нас так ненавидишь? Ты же ей жизнь испортил, ты!.. А если бы ее арестовали?
– Ерунда, – спокойно перебил ее Байрон. – Я законы знаю. И у меня есть деньги на хорошего адвоката и на взятки.
– А ты знаешь, чего стоят сутки в камере изолятора? Сколько ужаса и болезней это может стоить девочке? Сволочь! Почему ты сам не полез в эту квартиру, если так уверен в адвокатах и взятках?!
Я хватала мамины руки, она отбивалась и кричала, но я успела вставить ответ на ее «почему»:
– Потому что у меня череп приплюснутый с боков и вес сорок восемь килограммов!
– Череп?.. – Как ни странно, она мгновенно успокоилась, осмотрелась и попросила: – Выпустите меня. Я сама дойду.
Мы дождались, когда она уйдет, станет совсем маленькой фигуркой на набережной, и одновременно выдохнули напряжение.
– Я должна тебе кое-что сказать, немедленно! – меня трясло.
– Я тоже.
– Нет, я первая! Байрон, я тебя люблю. Я сейчас!.. сегодня это вдруг поняла!
– Я тебя тоже люблю, – буднично заметил Байрон, – но ты должна знать, что следили не за нами, а за квартирой, в которую ты влезла, а потом уже они повели нас.