Примерно через час на площадку сели сразу две машины. Штурмовики начали выгонять из аппаратов преступников. Крепкие, мускулистые парни в стандартных серых робах.
– А их много, человек пятьдесят, – негромко заметил Остин, вставая.
– Да, зрители не зря заплатили деньги, – сказал юноша. – Плайдцев ждет грандиозное шоу.
Дальнейшую процедуру гладиаторы смотреть не стали. Преступников вряд ли разместят в лагере. Подтрибунная тюрьма гораздо лучше подходит для временного содержания заключенных. Большинство каторжников вряд ли доживет до следующего заката Астры. Волков и Эллисон не спеша побрели на ужин. Надо подкрепиться. Воинам есть о чем поразмышлять перед сном.
Преступников, как обычно, построили в две шеренги. Держа орудие наизготовку, солдаты не спускали глаз с осужденных. На голове одного из каторжников была окровавленная повязка. Распорядитель заметил это, но ни о чем заключенного не спросил. Браен медленно двигался вдоль первого ряда, внимательно рассматривая товар. Соунвил почему-то задерживался. Минут через пять эстерианец, наконец, показался из бота. Под мышкой Стенли нес толстую папку с бумагами. Наверняка досье на преступников.
– Ну и жара в Ассоне, – вымолвил торговец, расстегивая ворот рубашки. – Пот градом катится по спине.
– Ты опоздал со вторым рейсом, – с укоризной в голосе проговорил плайдец.
– Прошу прощения, – извинился Соунвил. – Возникли непредвиденные проблемы. Как бойцы?
– Отличные хищники, – похвалил распорядитель. – Но я насчитал только сорок восемь человек.
– В том-то и беда, – тяжело вздохнул эстерианец. – В шлюзовом отсеке корабля группа мерзавцев напала на охранников. Завязалась драка. Штурмовики открыли огонь. Итоги плачевны: двое осужденных убиты, четверо ранены. Пришлось вызывать медиков. Потеряли минут пятнадцать, не меньше.
– Понятно, – произнес Браен. – Из конвоиров кто-нибудь пострадал?
– Ерунда, – сказал Стенли. – Ушибы, синяки, выбитые зубы. У одного солдата сломано запястье.
– А эта макулатура тебе зачем? – поинтересовался плайдец, кивая на документы.
– Не люблю читать с компьютера, – ответил торговец. – Оставлять личные дела на судне нельзя. Уничтожу бумаги здесь.
– Дополнительная мера предосторожности, – улыбнулся распорядитель. – Боишься утечки информации?
– Члены экипажа корабля постоянно меняются, – проговорил Соунвил. – Доверять никому нельзя. Журналисты за каждую такую папку выложат кучу денег. Сведения о каторжниках просочатся в прессу, на Алане разразится скандал, власти графства будут вынуждены перекрыть канал доставки. Зачем рубить сук, на котором сидишь? Кроме того, я обещал партнерам сохранить конфиденциальность. Мы всего лишь расстаемся с деньгами, а они рискуют положением в обществе и свободой.