Ева промолчала. Иногда ее Адольф
начинал вещать, выталкивая из себя слова и фразы, смысл которых
иногда от нее ускользал. Но на этот раз было не так… Ей показалось,
что ОН что-то почувствовал. Что-то слишком важное для себя. И это
состояние… знакомо, он всегда такой, когда принимает какие-то очень
ответственные шаги.
- Я пригласил на завтра на
одиннадцать бургомистра Оберзальцберге. Одень что-то поприличнее.
Он сочетает нас официально браком. Пока что мы не будем его
афишировать. Я так решил.
Еве на секунду показалось, что Адольф
хотел сказать что-то совершенно иное, но волна эмоций захлестнула
её, наконец-то! И молодая женщина не обратила внимание на какую-то
тень обреченности, которая на мгновенье накрыла террасу в
Бергхофе.
* * *
Лондон. Кабинет премьер-министра.
3 августа 1943 года
- В фокусе наших стратегических
интересов наиболее болезненными представляются три региона: Европа,
Ближний Восток и Азия. Тихоокеанский регион мы предлагаем
рассматривать как часть общеазиатской проблемы.
Профессор Линдеманн одобрительно
посмотрел на подполковника Гарта, который опять употребил
местоимение «мы», подчёркивая совместные усилия, которые затратили
обе конкурирующие группы внутри аналитического отдела. Но Лиделл
оказался всё-таки разумным стратегом. Примерно после Нового года
они провели совместную конференцию, выработав консолидирующую
программу. Гарт добровольно уступил первенство в их проекте
профессору, признавая его сильные лидерские качества. Фредерик
Александер высоко оценил то, что у подполковника выработан свой,
довольно оригинальный взгляд на стратегические проблемы и способы
их решения. И вроде бы это довольно-таки известные приемы,
например, отвлечение противника, создание точек напряжения в
различных местах, порой далеких от узловых, но системный взгляд на
такие действия, названные «непрямыми» был очень родственным острому
математическому уму профессора.
- Начну с Европы – продвижение СССР к
границам Рейха поставило Германию на грань поражения. И если в
Польше линия фронта идет по Висле, то надо признать, что захват
большей части Восточной Пруссии – это серьезный геополитический
успех большевиков.
- Вопрос в том, кому достанется
Восточная Пруссия, и сможем ли мы передать эти земли дружественной
нам Польше. – не удержался премьер-министр.