- Да тут, по-моему, не в тебе дело… - тихо сказал он, скосив взгляд на Старшего. По тому, как попытался отползти от него Кай, понял, что ненароком перешёл на родной язык. – Сигвар, по-моему, тебе лучше оставить нас наедине. Тебя он боится куда больше, чем меня.
Не обращая внимания на слова пятого, Сигвар смотрел на синяки, покрывавшие локти змея. Потом протянул руку и резко сдёрнул с него плащ. Прежде, чем тот вскрикнул и отпрыгнул в темноту, Сигвар успел разглядеть его худое, даже для южанина, тело и сине-зелёные пятна на нём.
- Слушай, это не сегодняшние, - тихо сказал он, как будто бы новенький мог его понять. – Что б так раскраситься, надо чтоб на тебе неделю к ряду отрабатывали удары топором.
Йоан на мгновение перевёл взгляд на Старшего, и тут же снова посмотрел на змея, искренне опасаясь, что тот попытается сбежать.
- Расскажем Фрее? – неуверенно предложил он.
- Не сегодня, - Сигвар с досадой прицокнул языком. – Завтра переход. Нельзя к ней никого подпускать.
Йоан вздохнул. Протянул к змею открытую ладонь, пытаясь таким образом показать, что не таит зла.
- Ты всё-таки иди, - сказал он. – Может, у неё найдётся минутка для тебя. А я пока попробую ему помочь.
Когда Йоану наконец удалось смазать ссадины на теле нового побратима целебными снадобьями, тот в конец продрог – а сам Йоан так согрелся, что не знал, как уснёт. Змей явно был слишком слаб, чтобы помешать прикоснуться к себе, но за каждый сантиметр тела боролся так отчаянно, как будто Йоан его не вылечить хотел, а изнасиловать. «А может, так ему и кажется», - подумал Йоан, когда процедура уже подходила к концу. И повёл плечами, отгоняя неприятную мысль.
- Даже не знаю, осталось ли ещё что-то на огне, - признался он. – Лично мне есть уже вообще не хочется. А тебе бы стоило. Так или иначе давай возвращаться к остальным.
На сей раз Кай сопротивляться не стал. Он подобрал с земли своё странное одеяние, состоящее из широких штанов и маленькой цветной блузы, больше пригодной для танцовщицы, чем для мужчины. То и другое было сшито из нежной и лёгкой ткани, абсолютно непригодной даже для южной осени, не то что для северной зимы. Йоан решил, что с этим Фрея как-нибудь разберётся сама. Он подождал, пока жених наденет всё это на себя. Встал, накинул ему на плечи свой плащ и, слегка приобняв, повёл к костру. Почему Кай больше не пытается драться, он не знал, мог только догадываться, что тот тоже слишком устал.