У жилища пропавшего священника при явном попустительстве соседей (украдкой выглядывавших из окон) готовилось гнусное злодеяние. Во дворе суетились шестеро мордастых, вооруженных карабинами мужиков. Четверо обкладывали дом снопами соломы. Пятый свинчивал тугие пробки с бензиновых канистр. А шестой, сложив ладони рупором, орал:
– Вылезайте из норы, поповские отродья! Так и быть – даю вам шанс: снимите нательные кресты, бросьте их в грязь, растопчите ногами и отрекитесь от Распятого! Тогда пощадим. Иначе – спалим заживо! Времени на раздумья – минута!
– Тормози и отвлекай внимание, – выпрыгивая на ходу из машины, бросил я Песцову.
Персональный водитель Рябова был не просто шофером. В свое время Геннадий отслужил срочную в ВДВ, участвовал в боевых действиях на территории Чечни, имел правительственные награды (орден и две медали). Он хорошо владел различными видами огнестрельного оружия и приемами силового задержания. А также отличался смелостью, хладнокровием и решительностью, в чем я смог лично убедиться 27 октября прошлого года при боестолкновении с отрядом наемников, напавших на кортеж генерала Нелюбина[9]. В тот раз, правда, ему не повезло. В самом начале боя, успев уничтожить всего одного наемника, Песцов словил бронебойную пулю в грудь, и врачи несколько часов боролись за его жизнь. На этом, к счастью, черная полоса закончилась. Геннадий на удивление быстро выздоровел, вернулся в строй без каких-либо ограничений и с тех пор стал словно заговоренный. И в аварии побывал, и нескольких опаснейших операциях участвовал, но не получил ни единой царапины…
Бах-бах-бах-бах, – завидев нашу машину, мерзавцы сбились в кучу (вот идиоты-то! – Д.К.)… и открыли по «бумеру» плотный огонь из карабинов.
Т-р-р, – короткая очередь Песцова (успевшего укрыться за капотом) снесла голову типу с канистрами.
Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! – совершенно озверели дружки покойного и даже не заметили вашего покорного слугу, внезапно появившегося среди них.
Имея в виду захват как можно б́ольшего числа «языков», я постарался обойтись без оружия, и лишь тому, кто требовал у детей топтать ногами кресты, перерезал глотку боевым ножом. Затем вытер лезвие об одежду убитого, кликнул Песцова и приказал связать корчившихся от боли подонков.[10]
А сам подошел к дому, вежливо постучал в дверь но… дождаться ответа не успел, сбитый с ног и придавленный к крыльцу широким телом.