- Я знаю что он ничего не скажет, - я даже удивился банальной
фразе своего товарища, - Но ты прав, пора заканчивать. Нам ещё в
Столицу ехать. Думаю Лис поведёт, он наверняка спать завалился
после проверки.
Я отвязал ноги пленника от стула, после чего взял его за волосы
и повалил на землю. Не смотря на боль он пытался встать, но ударом
кувалды в спину я ему этого не позволил. Вторым ударом я раздробил
кость одной из его ног, дабы наверняка прекратить его попытки
дёргаться. Разумеется это снова вызвало у него крик, но я уже
привык.
Дальше было совсем непримечательное действо, от которого Тополь
отвернулся. Мне и самому не комельфо этим заниматься, но надо было
подготовить сцену. Я занёс кувалду и со всей силы нанёс удар. Затем
ещё один. И ещё один.
Бандит наверняка отключился или умер на первом же ударе, но я
продолжал бить со всей силы, превращая его голову в кашу. После
третьего удара я оставил кувалду в этой каше из мяса и мозгов. Моя
форма успела запачкаться, что было неудивительно, однако несколько
брызг теперь красовались даже на моих защитных очках. Чего уж
говорить о руках, которые в прямом смысле были по локоть
окровавлены.
Я махнул Тополю следовать за мной, и путь от центра сарая до
двери мы прошли молча. Снаружи ничего не изменилось, только в
глазах некоторых бандитов теперь был страх. Сидя на коленях они
предпочитали смотреть в землю, а не на нас. Другие же, более
храбрые или злобные разбойники, выглядели так будто хотят нашей
крови. Скорее всего, потому что они действительно хотели нашей
крови.
На всякий случай я достал пистолет из кобуры и подошел к одному
крупному дуболому, смотрящему на меня с особой неприязнью.
- Ты, - я показал на него пальцем, - Вставай, поболтаем.
Если бы не кляп, он бы сейчас разразился матерной тирадой.
Вставать сам он не хотел, поэтому Тополь с Пианистом решили ему
"помочь", взяв под локти, но дуболом вырвался и начал
сопротивляться. Я прострелил ему ногу, от чего он прекратил
ёрничать и только промычал. Теперь уже я и Тополь взяли его и
понесли к сараю.
Дуболом этот был, как я и говорил, крупным. И мускулистым. У
него были короткие блондинистые волосы, а на лице и на теле много
шрамов. Можно было сразу сказать что он был в тюрьме, и не раз.
Когда мы усадили его на стул и сняли кляп, он только посмеялся и
плюнул в меня.