Дни шли, молчание накалялась, как и его
беспокойство. Тогда Алекс решил действовать решительней. Поднял все и всех на
уши, потребовал у полиции достать сведения о местонахождении сестры, даже
рискнул заявиться в центр Бондса и вытребовать ответа у губернатора, но его,
разумеется, не пустили и на порог центрального управления. Все же шумиху он поднять
смог, и спустя время ему пришло письмо с гербом Ребелиума.
Герб огромной страны был изящным и
замысловатым: круг, от которого расходились четыре линии, разделяющие
пространство на четыре части. Каждая секция своя подлокация, а в центре крошечная
оттиснутая копия дворца самого Навеля. У всех подлокаций свой отличительный
знак, схожий внешне с древними рунами, которыми когда-то много веков назад, еще
до извержения вулкана, пользовались их предки.
У Индастрил это изящная буква “И” с длинным
нижним витиеватым хвостиком и маленьким кружочком наверху. У Регулума две
волнообразные вертикальные и несимметричные линии с такими же завитушками. У
Арэя похожий на вопросительный знак зигзаг, только отраженный наоборот. А У
Бондса непонятная загогулина со шляпкой наверху, как у буквы “T” и вдобавок, как нарост, маленькая
“с”, пересекающая с главной линией. Самый нелепый знак, как и сама подлокация.
Этот самый знак был оттиснут и у Алекса
чуть ниже ключицы. Он и не помнил, когда ему сделали эту татуировку. Наверное,
сразу после рождения. У Дженнис он тоже был, на том же месте. И у знакомых Хантера.
Их делали всем жителям, в любой подлокации. Правда, что за чернила такие
использовались, он и понятия не имел. За столько лет татуировку не обновляли,
но она была угольно-черной, словно только-только набитой.
По мнению Хантера, эта штука была далеко
не символом памяти об их роде, как изначально задумали власти. Это больше
походило на клеймо, чтобы каждый помнил, откуда он и не смел рыпаться и
пытаться что-то изменить. Таким образом, им всем четко и ясно указали свое
место.
Алекс с непониманием тогда смотрел на
конверт. Лично сам Навель решил дать ответ? Не просто Навель. Письмо от президента
Рейнольда Олдана. След его перстня снизу не мог лгать. Это как-то необычно… тем
более для человека уровня Алекса. Но на конверте было его имя, так что сомнений
не оставалось. Он вскрыл его, пробежал глазами по изящно написанным строчкам и…
сердце ухнуло вниз.