— Ничего. Вот пройдет первая
растерянность, и ты все быстренько расставишь по своим местам.
— Тебе легко рассуждать, твоя Суть с
легкостью перекрывает требования для медицинской академии.
— Ну извини, кто о чем мечтал. Дай
пирожок откусить.
— Держи пятак, иди и купи, —
выкладывая на стол монету, предложил он.
— Деньги у меня есть, но целый съесть
уже не успею. Ну дай. Жалко, что ли? — состроила она умилительную
рожицу.
— Чего сразу не купила? — отламывая с
ненадкусанной стороны, пробурчал он.
— Сразу не хотела. Не вредничай. Ага.
Спасибо тебе, добрый человек.
— Кушай, не обляпайся.
В этот момент прозвенел звонок, и
они, быстро запихав в себя остатки перекуса, выбежали из буфета. Не
хватало еще опоздать на урок. Понятно, что Виктору сейчас не до
учебы, но кто же его отпустит с уроков?
Первый шаг
— Не расходимся! — поднялась с места Подольская, едва учитель
направился к двери, а класс загомонил.
Активная жизненная позиция — она такая, наказуема исполнением.
Вот и назначили ее старостой класса. Впрочем, Инна по этому поводу
не больно-то и расстраивалась. Приобретала, так сказать, опыт
работы с людьми. И, чего уж там, манипуляции ими. Между прочим, не
безуспешно. Упорная. Вот и от Виктора не отступается.
У него никаких сомнений относительно того, что девушка добьется
больших высот. И это при том, что намерена поступать в
педагогический. То есть стать простым учителем. Подольская? Из
дворянского рода? Из которой порода так и прет? Н-да. Не верилось в
это. Категорически.
— И что у нас случилось на этот раз? — с ленцой поинтересовался
Панов.
Он и не подумал подниматься со своего места. Такой уж человек.
Генка всегда выходил первым, если остальные задерживались. И
никогда не спешил толкаться в двери, когда все устремлялись к
выходу. Так же поступали и ребята из его окружения.
— Арсений Валентинович просил задержаться. У него есть
объявление.
Вообще-то закончился последний урок, и все спешили покинуть
стены гимназии. Но классный учитель пользовался неизменным
уважением, а потому ни у кого не возникло желания проявлять
недовольство. Все просто вернулись за свои парты. Правда, обычный
при этом гомон никуда не делся.
— Что собираешься делать после уроков? — поинтересовалась Таня у
Виктора.
— Да так. Есть одна задумка. Хочу поднять Интеллект до двух
десятых. Все же, думаю, Ярик знает, о чем говорит. А завтра — опять
за уроки. Быть среди отстающих — желания никакого.