– В войне чести мало, тут он прав.
– Воевать можно по разному, можно и так, чтобы честь не уронить, а
он не гнушается ничем, а уж что касаемо гульдов… Вепрь он и есть
Вепрь.
– А за что ему гульдов любить? Ты видел его. Это их работа. Сами
они на свою голову зверя в нем пробудили, да такого, что как только
замирение выходит, он начинает маяться и метаться из угла в угол. И
еще, Боян. Вепрем его вороги называют, ты не смей. Возлюбить его я
тебя заставить не могу, но чтобы имя это звериное я больше не
слышал из уст твоих. Понял ли?
– Понял, воевода.
– Вот и ладушки. Готовь людей, с рассветом выступаем.
Крепость Обережная была названа так, потому что охраняла
единственную переправу через большую реку Турань на сотни верст
вверх и вниз по течению. Вот так вот незамысловато. В плане она
была прямоугольной, большая стороной вдоль тракта – сто саженей,
меньшая – восемьдесят. Крепость каменная, что у славен встретишь не
особо часто. Но ее поставили сравнительно недавно, а потому она
была рассчитана на противостояние огнестрельному оружию: стены и
башни вполне могли выстоять длительное время против пушечного
огня.
Устройство у нее простое и немудреное. Внутри размещались казармы,
обитателям которых сейчас пришлось потесниться в связи с прибывшим
подкреплением. В гарнизон входила также и сотня посадской конницы:
необходимо было вести патрулирование торгового тракта. Места
окружены густым лесом, так что разным татям есть где укрыться и
попотрошить проезжих купцов. Помимо казармы имелась и просторная
конюшня, где содержались не только боевые кони сотни, но и другие,
используемые в качестве тягловой силы. Имелся пушечный двор вместе
с крепостной кузней, а также арсенал: две трети боевых припасов
хранились именно в нем, треть же была разнесена по башням. Башни,
все квадратного сечения, расположены по углам стен, две из них – на
северной и южной стенах – одновременно являются надвратными. Южные
ворота выходят к торговому тракту, северные – на дорогу вдоль
Турани, вверх по течению. Есть церковь, острог, караульное
помещение, подворье, на котором находится сотничья казарма, где
квартируют командиры сотен, неподалеку от нее – подворье воеводы, а
рядом – его помощника.
Крепость имела на своем вооружении десяток пушек, установленных на
лафетах, способствующих их относительно быстрому перемещению в ту
или иную сторону. Правда, для перевозки на дальние расстояния пушки
с лафетов снимались, разбирались сами лафеты, все это хозяйство
грузилось на подводы и таким вот образом транспортировалось к месту
полевого сражения, где опять должно было собираться и превращаться
в грозное орудие. Одним словом, сплошная морока, а если не будет
целого дня, чтобы все это привести в божеский вид, то артиллерию в
поход взяли зря. При всей своей неповоротливости пушкари проходили
по отдельному приказу и имели жалованье вдвое выше против
стрелецкого.