Тот
отмахнулся:
– А, все
просто. Грозный, он же это, Пустым был. Ну, то есть, до двадцати
одного года у него магический потенциал не проявился, вот он в
армию и пошел.
Я слушал,
затаив дыхание. Надежда «пробудиться», если честно, жила в душе
любого безлуня. Шанс-то, конечно, нулевой, ну так мечтать никто и
не запрещает.
– А потом,
видать, его ка-а-ак накрыло где нибудь у Вертуна, вот он и
пробудился. Он, кстати, огняш, ну, этот, маг огня, только
сла-а-абенький. Утренним его называют, скорее, для формальности… –
усмехнулся бывший вахмистр.
Я
скривился:
– У
некоторых магии вообще нет.
– И то
верно, – буркнул Макс.
Евгений
пожал плечами:
– Я вот,
например, тоже Пустой. У меня в роду раньше маги были, даже
сильные. А сейчас... – он со вздохом махнул, – Уже пять поколений
как ни одного мага. Ну вот, только и спасаемся, что в полицаи, да в
армию идем. Подлунного получишь, среди магов покрутишься, авось
потом у кого в роду лунный и родится? А?
– Эх, да
откуда ж нам, безлуням, знать? – фыркнул Сапронов, явно
завидовавший.
Нам то с
ним надо лет десять в армии отпахать, чтобы Подлунного получить. А
эти Пустые вроде как под луной и так ходят, да только не
пробудились, так что им годика три, и все, Подлунные, считай… Можно
спокойно увольняться и мирно жить, в совсем другом социальном
статусе.
– Да ладно
тебе, тут мы все равны, – Женя махнул головой в сторону плаца за
стенкой, – Тем более, что в разведроте и в экспедициях все так и
так Подлунными за три года становятся. Тут выслуга по-особому
капает.
Я
заинтересовался.
– Мол, ты
не караулишь и жопу не просиживаешь, а реально пашешь на благо
государства. Только об этом не все задумываются и не все
интересуются, иначе, гарантирую, половина отказников передумала бы
сваливать. Я вон, как узнал, что сюда набирают, сам
попросился.
Мы с
Максоном переглянулись. И у обоих созрела мысль, что остаемся мы
здесь до талого снега. Да подери их всех Черная Луна!
За такое
можно и послужить, гори оно все огнем Красной Луны. Это ж всего три
года и все, пенсия. Прощай жизнь в халупах. Прощай, плуг, и привет
городская жизнь. Подлунные-то могут селиться в городах и на работу
их берут куда охотнее. Считай почти свободный гражданин.
– Слух, а
чему вы там в лисьей академии обучались? - поинтересовался
я.
Лисы, они
же ищейки, они же полицаи, всегда казались мне эдакими мужиками с
палками, которые только и делали, что гоняли шпану по дворам,
потому как чем-то более серьезным занимались раки, они же
оракулы.