Пробоина: Гвардеец - страница 48

Шрифт
Интервал


Обида на Подлунных являлись одной из причин, почему я оказался в рядах Гвардии, и поэтому меня его слова задели.

– Это какие ж такие идеи? Фанатизм и приверженность монархии? Или защита мирного населения от порождений стихийной магии, которая на магах и держится? – в моих словах засквозил сарказм, и меня прорвало на откровенность, – Не было бы Лунных, не было бы и Вертунов! Это из них магия в природу выходит с потом и кровью… Мне, кстати, в учебке рассказывали, что на месте гибели мага Вертун и появляется!

– Тьфу! Безлунь неграмотная, чтоб тебя в Пробоину засосало! - выругался Михайлов, оторвавшись от созерцания зрелища за окном и уставившись на меня, – Егор, ничего бредовее не придумал? Оно ж от обратного – это именно от Лун появляются Вертуны.

Народ стал поворачивать головы, потому как разговор засквозил интересной темой. Уж что-что, а каждый безлунь считал, что в лунных и подлунных делах он разбирается лучше остальных.

Михайлов продолжал:

– Когда Луна, значит, близь Пробоины проходит, от нее это самое… а, во! Излучение шпарит, короче… И на складках местности оно образует скопления, ну, если через облака пробьется. В этих скоплений магия уже растекается, где в Вертуны преобразуясь, а где в людей вселяясь и пробуждая им эти, как их… чакры.

Я хотел с ним поспорить, но он вновь посмотрел на улицу, при этом тихо усмехнулся. Смеялся он не надо мной, это я сразу понял… Поэтому я не выдержал и тоже поднялся посмотреть, что же там такого интересного.

И не зря…

Как оказалось, нашего командира все-таки настигла кара. После учебного процесса сразу же, без отдыха, он отправился заниматься классическим армейским идиотизмом.

Получив на складе белую водянистую краску и тонкую кисточку, Черных принялся обновлять разметку на плацу. Даже отсюда было видно, насколько плохо и бледно ложится краска, и что требовалось по меньшей мере с дюжину слоев, чтобы хоть как-то стало видно белые полосы.

– Жёстко, – хмыкнув, я вернулся на свою койку, – Так, на чём мы там...

Внезапно в коридоре раздался пронзительный вой, быстро нарастающий и так же быстро стихающий. Все сразу же уставились на Женьку, хотя взгляд у того не был триумфальным. Вахмистр даже чуть вжал голову в плечи: «Мол, я не хотел!»

Вой повторялся, словно сирена, и, судя по тому, что мои товарищи тут же подорвались с мест, это и вправду оказалось сигналом тревоги. Даже Макс, который вытряхивал песок из сапог, тут же обулся обратно и поспешил со всеми.