– Да из
сыска он, – усмехнулся еще один собеседник, подсевший рядом на
свободный стул, – Повадки у него сысковые. Полюбэ всяких шпионов и
бандитов по лесам и горам вылавливал.
Второй с
прищуром оглядел нас, словно жалея, но при этом во взгляде читалось
веселье. Будто знал, что нас ждёт.
– Молодежь,
вы это, главное, впитывайте. Это сейчас вам, свежакам кажется, что
он муть вам втирает. До первой командировки, хе-хе… Мы с ним в
южные замесы на три месяца скатались. Там не Вертуны охранять надо
было, а меситься, прям по-серьезке, – говорящий, вздохнув, покачал
головой, – С артой, техникой и группами зачистки. Месиво! Так вот,
Контуженный в командировку с нами напросился, начальником склада
запчастей…
Он опять
оглядел нас, мы лишь молча впитывали каждое слово. И тот
продолжил:
– Нашел он
там на месте, значит, отказника, что воевать не хотел… И что вы
думаете? – он сделал многозначительную паузу.
– Избил? –
с ужасом спросил один из нас.
Первый едва
не прыснул со смеху, а второй, хмыкнув, покачал головой:
–
Хуже…
Надо было
видеть наши круглые глаза. У меня самого мурашки побежали по коже,
револьвер Контуженного так и маячил перед глазами.
Но первый,
едва сдерживаясь от смеха, толкнул локтем второго, и
сказал:
– Чего ты
страху нагоняешь на безлуней? Да он склад на него по-быстрому
передал, и с нами рванул в самое месиво, представляете, вперёд нас
ходил. Так что, это… не слушайте вы дураков. Мужик он
толковый.
Я невольно
посмотрел на одиноко сидящего сержанта. Все как-то сторонились его,
но он словно и не обращал на это внимания. Лишь спокойно снял
берет, свернув его и убрав под погон полевой формы.
Хм, и
все-таки странный он. Не могу пока познать этот его армейский
дзен.
— Это
ладно… А нафига он нас по плацу-то мусолит? – поинтересовался
я.
Мне уже
удалось расправиться с обедом, и теперь я просто поддерживал беседу
с более опытными сослуживцами.
– Эх ты,
палочник, – усмехнулся первый, видя, как меня скривило.
Вот не
люблю я это прозвище. «Палочниками» нас называют за то, что мы
стоим на карауле, охраняя спящие Вертуны.
И толку от
нас, если мы только и делаем, что эти самые палки в сетке дежурств
себе рисуем. Спящие Вертуны хорошо, если просыпались раз в десять
лет.
– Не
понимаешь ты азов войны. Ты сам подумай, если по тебе стрелять
начнут, ты что сделаешь? Правильно, упадешь, чтобы меньше силуэт
был. Но ничего, я тебе гарантирую, Контуженный внутрь вас навыки
вобьет, хотите вы того или нет. Потом первая же ротация, и вы сами
все прочувствуете… Отделения, с которыми Контуженный занимался, как
правило, все выживают.