- Признайтесь, ведь это вы!
- Ты, видимо, и правда ненормальная, - констатировала владелица автосалона. - Ты вообще не слышала, о чем я тебе говорила? И откуда ты знаешь Андрея?
Теперь пришла очередь Милы принять соперницу за безумную.
- Какого еще Андрея?
Та засмеялась. Так заливисто, звонко, что даже какой-то прохожий обернулся. Также звонко, как в ее сне…
- Так ты совсем не в курсе? Никакой этот кондитер не Оливье, - насмешливо бросила Лисневская.
٭٭٭
Какая-то
безысходность, отчаяние, неверие в то, что страну все же удастся спасти,
толкнули его на то, чтобы говорить об этом с незнакомкой. Кто она на самом
деле? Может она и есть шпионка? Какая-то странная история связана с ее дочерью.
Куда она везет ребенка? Разве поедет добропорядочная женщина вот так, совсем
одна, на свой страх и риск, за границу? Обо всем этом думал Григорьев, растянувшись
на кушетке и положив под голову руку. В маленькой комнатушке, бывшей чем-то
вроде кладовки, было довольно холодно. По стеклу небольшого грязного окошка
хлестал мокрый снег. Небо едва заметно начало сереть. Значит уже утро, а он так
и не сомкнул глаз.
Моментами
Григорьеву казалось, что Россия обречена. Какое-то смутное предчувствие
говорило об этом. Он ругал себя за то, что в это ввязался. В минуты душевной
слабости даже хотелось бросить все и мотнуть за границу. Или напиться. Теперь
ведь все только и делают, что пьют. Или бегут прочь от еще неведомой, но уже
чернеющей как грозовая туча на горизонте, беды.
Николетта
тоже не спала, хотя на диване в кабинете Григорьева было вполне удобно. Она
прижимала к себе спящую дочь и думала о командире рабочих. Что заставило этого
человека поддержать всеобщее восстание? Эти его слова о защите государства,
осуждение в адрес покидающих страну... Неужто он действительно один из тех, чья
цель - свергнуть законную власть? На заводского рабочего Григорьев совсем не
похож. Да и являются ли эти люди рабочими? Судя по тому, что довелось наблюдать
актрисе после того, как их с дочерью сняли с поезда, никакого особого порядка у
этой горстки рабочих не имелось. По разговорам толком было не понять, на каком
предприятии они трудились, и что подвигло их на забастовку. Да и вообще они
скорее походили на разбойничью банду сродни тех, что орудуют на ночных дорогах,
чем на честный трудовой люд. Особенно этот, со шрамом, что приказал привести ее
сюда, и подпевавший ему нескладный долговязый парень. Останавливать поезда
среди ночи и похищать пассажиров пульманов [1] было
чистейшим беспределом, на который могли решиться не многие. Тут нужно иметь просто
таки вопиющую наглость.