Мастер, не скрывая удовольствия, любовался своим творением.
- И чем же уникальна начинка? – полюбопытствовала журналистка.
- А вот этого я вам сказать не могу! Пока. Не хочу так сразу раскрывать главную интригу. И вы, что же, не будете мне задавать обычных вопросов о детстве, о том, почему выбрал такую профессию, сколько тортов создал за всю жизнь и тому подобное?
Мила улыбнулась.
- Вы, наверное, на такие вопросы уже сотню раз отвечали.
- Если не больше! Любит ваша братия одно и то же спрашивать.
Ее левая бровь иронично изогнулась и подпрыгнула вверх.
- Иногда это необходимость. Каким бы знаменитым не был интервьюируемый, далеко не все читатели знают его биографию.
- Быть может и так, - не стал спорить кондитер. – Давайте, я вам лучше расскажу об одном преступлении.
Красавец-француз аккуратно взял ее за локоток и увлек в небольшую комнатку с диванами, напоминающую будуар аристократки. Определенно, в его кондитерской было очень мило. И ничего здесь не напоминало советские кондитерские цеха с кафельной плиткой на стенах. Хотя, признаться, именно это она на самом деле и ожидала увидеть.
Миле начинало нравиться ее первое редакционное задание. Правда, сначала она восприняла интервью с кондитером, даже таким знаменитым, как Оливье де Шарлеруа, как работу для неопытного стажера. Хотелось чего-то более серьезного. Но редактор, должно быть, посчитал, что время, проведенное дома с маленьким ребенком, могло неблагоприятно сказаться на ее профессиональных навыках.
- И что же за преступление? – спросила молодая женщина, располагаясь в глубоком, обтянутом бордовым бархатом, кресле и доставая диктофон.
- Нет-нет, прошу, без этого! – слишком бурно воскликнул Оливье, глядя на записывающее устройство.
- Как скажете, - она спрятала диктофон обратно и незаметно включила запись на мобильном.
Ей уже не раз попадались вот такие странные личности, пугающиеся того, что их слова будут зафиксированы. И она наловчилась их немного обманывать. Что ж, так надо для дела. Трудно писать материал, опираясь исключительно на пометки в блокноте и собственную память.
- У меня кое-что украли, - понизив голос, сообщил француз. – Утащили, стырили, сперли. Как хотите, это называйте.
Молодая женщина подняла на него свои цыганские глаза.
- А вы очень неплохо владеете русским, - заметила Мила.