[4–6; 351].
На основе применения интеллектуальных тестов и в соответствии с теорией измерения «врожденного интеллекта» в США, Англии и других европейских странах в широких масштабах фактически осуществляется «интеллектуальная сегрегация» школьников [302; 346; 380; 394]. При этом деление на «интеллектуальные страты» становится почти необратимым: недостатки теории, казалось, вполне компенсировались громадным объемом статистического материала, создавая иллюзии объективности измерений. Разоблачение прогрессивными психологами теории измерения «врожденного интеллекта» в значительной степени стимулировало протесты широких слоев общественности против интеллектуальной сегрегации школьников [332; 365; 380; 381; 382; 416], поскольку неумеренное и извращенное применение «ментиметрии» привело к тому, что дети низших и малообеспеченных слоев населения практически лишались возможности получить полноценное среднее образование, не говоря уже о высшем. В результате в 1960-х гг. муниципальные власти Нью-Йорка и некоторых других городов США вынуждены были издать директиву о прекращении использования в школах групповых интеллектуальных тестов [410]. Тем не менее в замаскированном виде «интеллектуальная селекция» продолжает практиковаться и в США, и в Англии [35; 402; 403].
Зарубежными тестологами за последние десятилетия издан ряд фундаментальных трудов по «теории тестов» [322; 324; 325; 328; 330; 333; 341; 342; 348; 358; 359; 360; 361; 369; 376; 377; 384; 387 и др.]. Однако то, что обозначается этим термином, в действительности весьма далеко от психологической теории. Как справедливо отмечает Энн Анастази, указанная выше «теория тестов» – это не психологическая, а математико-статистическая теория, охватывавшая такие вопросы, как природа тестовой оценки, шкалы и методы определения надежности тестов и т. п. [16; 17; 325]. В этом мы и сами можем убедиться, знакомясь с указанными выше трудами, а также со специальными работами по истории психологического тестирования [2; 3; 43; 346; 354; 365; 385; 392; 394; 399; 421; 424; 425].
Опыт применения ментиметрических тестов достаточно убедительно показывает, что «прямое приложение» частных психологических теорий при отсутствии подходящих моделей личности, их интегрирующих, так же как и отсутствие подходящих моделей поведения, где психика выступает как регулятор поведения, приводит к негативному практическому результату, несмотря на видимую обоснованную надежность математических, «технологических» моделей так называемой теории тестов. Все это означает необходимость специального анализа соотношений и связей между «моделями» весьма разного рода и качества: моделями психики как регулятора поведения, моделями личности как интегратора психики, моделями представления данных и моделями их обработки.