— Дед — сам! — Петька всё-таки захлюпал носом.
Ливенцев и Сысоев быстро переглянулись.
— Какой ещё дед? — удивился участковый, но майор жестом остановил его и внимательно посмотрел на юношу.
— Ну-ка, ну-ка, Петруха, расскажи всё по порядку. Да не трясись, разберёмся. Давайте-ка присядем. Мамаша, стульчики бы нам.
Мать суетливо бросилась расставлять табуретки, а Петька метнулся в комнату, откуда принёс два стула. Похоже, посадочных мест в доме только на то и хватало, чтоб разместить, помимо хозяев, ещё троих гостей.
— Ну, мы, значит, вечером сидели…
— Кто да кто?
— Ну, Ворон… то есть Воронцов… Андрей. Васильевич…
— Отчества пока не нужны. Давай по делу.
— Ну, я, потом Серёга Боркин, Витька Хвалёный, Витька Соколов…
— Стоп. Фамилия у этого Хвалёного есть?
— Так это и есть фамилия. Значит, ещё Толян Фокин… и вроде из пацанов всё. Ещё Зинка была Брянцева, а потом… потом Танька прибежала.
— Выпивали? — деловито вступил в беседу участковый.
— Ну… маленько, — замялся Петька и виновато посмотрел на мать.
— Самогоночкой, небось, у Склюихи разжились?
— Не знаю, — Петька слегка приободрился. Чувствовалось, что на вопросы о том, сколько пили да где взяли, отвечать ему не впервой. — Когда я пришёл, уже было. Да мы только по стопарю!
Участковый с видом знатока оглядел помятую Петькину физиономию и скептически крякнул.
— Так, так. Прибежала Танька. Фамилия?
— Симакова.
— Больше никого не было?
— Никого, — подумав, ответил Петька.
— Значит, этот ваш Ворон — раз, вас, пацанов — пять и две девчонки. Семёныч, всех знаешь?
— А то! За пятнадцать-то лет…
— Значит, сидели, никого не трогали. И что дальше?
— Я ж вам говорю, Танька прибежала к нам. Этот дед, он… — Петька беспомощно похлопал прекрасными своими очами, собрался с духом и доложил: — Он её вы…ть хотел.
Мать коршуном метнулась к отпрыску и хорошо отработанным движением отвесила ему подзатыльник. Петька втянул голову в плечи и сконфуженно посмотрел на ментов. Он, конечно, понимал, что так говорить неловко, но что ж поделаешь, раз дело обстояло именно таким образом.
— По-ку-шался на из-на-си-ло-ва-ние, — выговорил Ливенцев терпеливым тоном народного просветителя. — Вот оно как! И что дальше?
Петька снова заволновался.
— Ну, мы хотели его поймать… а он сам к нам выскочил… — Петька затрясся и, глотая слова, кое-как закончил: — Мы его хотели поймать… а он Ворона… Андрея… ножом сразу… потом ушёл…