«Куда
делся врач? Где медсестра? Где полицейские, в конце концов?», - подумала она.
Разве они не понимают, что она беременна и ей
нельзя лежать на кровати, пристегнутой, без грамма воды, задыхаясь от
собственного кашля?
«Кто
ответит, если что-нибудь случиться с Кириллом?».
Мысль
испугала и изо рта вырвались первые слова.
-
Помогите мне… - Слово получилось неразборчивым и было сказано почти шепотом. –
Помогите, я беременная…
Она
попыталась пошевелить затекшей шеей, чувствуя, как боль отдает в позвоночник.
Те, кто пристегивал ремни, перестарались с натяжением. Маша стиснула зубы, с
трудом повернула голову, чувствуя, как в шее что-то хрустит. Боль казалась
невыносимой. Но лежать и дальше в бездвижном положении она не могла. Пора было
узнать, что происходит и почему ее пристегнули к больничной койке. Взгляд упал
на капельницу. Игла была вставлена в правую руку, однако флакон с раствором был
пуст. Маша с трудом разобрала надпись на этикетке флакона.
«Хлорид
натрия».
Названия
раствора не говорило ни о чем, но мысль о том, что плохих капельниц нет по
определению, успокоила. Она обратила внимание, что лежит на койке в той самой
одежде, в которой ее забрали из дома. Не было здесь простыни, подушки и одеяла.
Поверх ржавой койки лежал старый потрепанный матрас без наволочки.
«Может
мне все это только кажется?» - мелькнула мысль.
Она
зажмурилась, снова открыла глаза. Поржавевшая койка и стойка для капельницы с
пустым флаконом хлорида натрия остались стоять на месте. Но куда тогда ее завез
этот странный врач, обещавший, что все будет хорошо? Что это за больница с
ржавой койкой и крошащимся потолком с перегоревшими лампами.
«Неужели
я в дурдоме?» - от этой мысли стало не по себе.
Ремни,
связавшие ее по рукам и ногам… Неужели психушка? Удалось повернуть голову и
увиденное убедило Машу, что это место не имеет отношения ни к одной из
городских больниц. Взгляду открылось широкое помещение с высокими деревянными
окнами с потрескавшейся краской. В нескольких местах стекла оказались выбиты,
взамен в оконный проем вставили фанеру. На стенах в углах висела паутина. О
санитарных условиях здесь не могло быть и речи. При этом в помещении в несколько
рядов стояли больничные койки со стойками для капельниц. На всех до одной на
койках лежали люди, пристегнутые ремнями.