Молчит. Долго молчит, не отвечает, только смотрит
внимательно. Я уже думаю, что не согласится, но голова вдруг говорит.
- Ать, договорились! Чего человеку доброму не помочь?
- Спасибо, - я искренне улыбаюсь.
- Ладно, чего уж, идём земельку покажу… - только это, ты
хорошо подумай, прежде чем земельку брать? А то ведь хочешь не хочешь, а долг
платежом красен, как-то с земельки отдавать придется, и я не посмотрю на то,
что мы рабов не жалуем.
- Говно вопрос, - уже сказав, это вслух, вижу, что голова
хмурится – не понимает связь между «говном» и «вопросом». Спешно исправляюсь. –
Договорились в смысле.
Мы обмениваемся крепкими рукопожатиями, скрепляя нашу
сделку. Голова только с виду хлипкий, а жмет руку так, что мама не горюй.
Тотчас зовет паренька, которого накануне хотел попросить сопроводить меня из
селения вон. Видно паренек – правая рука. Он подходит к нам, застывает по
стойке смирно.
- Звали?
- Звали-звали. Давай-ка скажи, чтобы моему дорогому гостю
подали выпить и перекусить, да скажи, что сам Доброжир велел. А мы пока
соберемся, потом пойдем покажем ему земельку, чтобы обустроился. Через час
сборы!
С этими словами голова чапает вглубь селения, на сборы. Вон
оказывается, как его звать – Доброжир. Ну здесь и имена. Его помощник
приглашает меня пройти «к столу». Вот так сразу бы!
Подходим к одному из домиков, заходим внутрь. Там бабы,
разных возрастов и на разный лад сидят. Как я с помощничком головы зашел дом –
все внимание бабы на меня переключили. Блин, вот честно, женщины в девятом веке
прямо скажу, не фонтан. Одна страшнее другой, им бы на реснички, на татуаж
сходить, губки надуть, да в спортзал абонемент выписать.
Начинают суетиться – помощник говорит, что Доброжир
накормить и напоить гостя распорядился. Я жду, осматриваюсь. Сегодня на обед у
дреговичей каша. Облизываюсь, когда мне приносят чашку, от которой поднимется
пар. Все свежее, только сваренное, с огня. После тех приключений, которые за
последние пару дней пришлось пережить моему желудку, каша сродни пищи богов.
Как только бабы меня обслуживают, так сразу все до одной выходят. У них помимо
меня полно дел, женщина того времени она такая – мужик воюет, а баба хозяйство
держит на плечах, как атлант.
Я ем до полного насыщения и даже подумываю вылизать чашу.
Пока вытираю губы, размышляя о том, что неплохо бы попросить добавки, в дом
заходит совсем молодая девчушка. Хрупкая, худющая, как спичка. Личико милое, на
щеках искриться румянец.