- Значит, деньги для тебя важнее собственной свободы? - спрашивает он, неверно толкуя мои слова.
В его тоне сквозит неприкрытый цинизм, и моя кожа на руках вдруг покрывается мурашками - может быть от кондиционера, а может быть от того, как холодно он на меня смотрит.
- Приходить сюда было ошибкой, - я встаю со стула.
- Напротив, я рад, что ты зашла.
Он берет со стола бумажку и что-то пишет на ней размашистым почерком. Потом подает мне.
- Время и место. Думаю, без пышной свадьбы мы обойдемся. Или ты хочешь белое платье и пятьсот гостей?
Я пробегаюсь глазами по листку, на котором стоит дата и адрес ЗАГСа.
- Через неделю? - задыхаюсь от возмущения.
Он пожимает плечами.
- Не вижу смысла откладывать. Мне нужно уехать на месяц или два.
- Ты женишься на мне и уедешь?
- А ты бы предпочла, чтобы я остался и согревал тебя холодными ночами? - тянет он насмешливо.
На минуту я представляю его рядом с собой в постели. Внутренности опаляет горячее пламя, к щекам приливает кровь.
- Спать с тобой я никогда не буду, даже если на бумаге стану твоей женой, - отрезаю я.
- Ты понятия не имеешь, от чего отказываешься, - его откровенно забавляет этот разговор. - Рискну предположить, что скоро ты сама будешь просить меня заняться с тобой любовью.
- Ты мне абсолютно неинтересен! - от возмущения я задыхаюсь. - Этот брак - лишь жалкая пародия на отношения.
- Это бизнес, Влада, - говорит он жестко. - Относись к нему так и сразу станет легче.
Я качаю головой. Он всерьез думает, что я могу? Этот чужой человек, который вскоре должен стать моим мужем, живет в совершенно другом мире - том, где правят деньги и власть. Я никогда не пойму его, так же как и он не поймет меня.
- Неужели у тебя такой недостаток в поклонницах, что тебе приходится жениться на девушке, которая тебя не хочет? - спрашиваю я, надеясь побольнее уколоть его.
Его ответная циничная усмешка приводит меня в бешенство.
- Могу тебя заверить, этого недостатка у меня нет. Но всему есть своя цена. Без твоего участия сделка не состоится - это цена. Ты можешь заплатить ее или нет.
Кровь ударяет мне в голову, и на мгновение мне кажется, что комната качается из стороны в сторону.
Мне хочется присесть, но я чувствую, что Андреев расценит это как проявление слабости, а я не желаю доставлять ему такого удовольствия.