Резко натянув поводья и пригнувшись к шее коня, он еще прибавил ходу, так что крестьяне, шедшие вдоль садов Илицы в город, смотрели на него с удивлением. Сломя голову промчался он через площадь Тридесетницы, под воротами Капитула и остановился перед каменным домом каноника, недалеко от францисканского монастыря. Не дожидаясь, чтобы ему отворили, он быстро соскочил с седла, открыл боковую калитку и вошел в нее, ведя за собой под уздцы коня. Привязав его к столбу, он быстрыми шагами поднялся по лестнице и открыл наружные двери. В комнате, у окна, сидели двое: на скамье – толстый каноник с большим животом и с подбородком, свисавшим на черную рясу; его маленькие серые глаза весело сверкали над крупным, широким носом; возле него, на стуле, сидел худощавый, бледный человек с короткими волосами и подстриженными усами. Он, сгорбившись, смотрел в землю, так что из-под густых бровей не видно было его глаз.
– Слава Исусу! – отворив дверь, весело крикнул мадьяр и бросил шапку на большую глиняную печь возле входа.
– Во веки веков, аминь! – ответил каноник. – Ваша милость явились, как гром с ясного неба.
– Почему гром? – засмеялся Палфи от всего сердца. – Ну, admodum reverende,[12] тонкая же вы лиса. Зовут вас Стипо Всесвятский, ведете вы себя, как святой, а на самом деле – в тихом омуте черти водятся! Не ожидали, говорите? Ха, ха, ха! Вы, хорваты, как будто научились притворству у турок.
– Эх, знаете, egregie amice,[13] – засмеялся каноник, прищурившись, – если не у турок, так уж, наверно, у вас, мадьяр, научились. Уж вы-то на это мастера, вы и ваш господин. Ну, рассказывайте, как вы обделали ваши дела и чем я могу вам помочь!
С этими словами каноник поднялся и, зевнув, посмотрел на приезжего. Его худощавый приятель не шевельнулся, а только взглянул исподлобья на мадьяра.
– Вы меня спрашиваете о делах, admodum reverende amice![14] К черту дела! Едучи сюда верхом из Пожуна, я здорово порастряс свои кости. И чего ради я вообще сюда приехал, domine каноник? С турком помериться силами – это еще можно. Но играть в кошки-мышки со старухой – это уж прямо обидно для мужчины, лучше уж травой питаться. Ну, как бы там ни было, начнем во славу божию, если вам угодно.
– Как вам будет угодно, – ответил каноник.
– Но только посмотрите, пожалуйста, чтоб какой-нибудь незваный гость не помешал нам.