Так, дверь забаррикадирована сломанным деревом — не попасть.
Обхожу самолет и залезаю к колпаку пилота, попутно попытался
рассмотреть, что находится внутри через иллюминаторные окна — не
вышло, темно и нифига не видно. Впрочем, если бы кто-то там живой
находился, уже бы о себе дал знать.
Разбить колпак кабины оказалось дело легким, правое стекло уже
все в трещинах, то ли давно такое, то ли от падения, а может
мартышки постарались. Десяток ударов прикладом и стекло падает
внутрь, за местом второго пилота никого нет, а вот первый пилот
вроде без сознания, если жив остался. Запрыгиваю внутрь, и нос
ловит какой-то разгорающийся дымок. Топливо? Не хотелось бы
оказаться в эпицентре взрыва. Отстегиваю пилота и, кряхтя,
выталкиваю его через колпак. Хорошо, что самолет сломал при посадке
шасси и находится на брюхе, можно и кости переломать, если бы он
стоял на колесах, при таком экстремальном спуске. Впрочем «если»
тут не уместно, останься он на колесах, то и дверь бы не оказалась
заблокированной. Оттащил пилота от самолета на десяток метров и
принялся оказывать тому первую помощь. Дыхание есть, а значит
выкарабкается, если жить хочет. Голову закрывает летный шлем, а
само лицо все в крови, кожаная куртка наглухо застегнута, армейские
штаны и сапоги — такая вот экипировка у летчика… Хм, не летчика —
летчицы, под руками отчетливо прощупались две полусферы, которые у
мужчин никак не могут находиться на этом месте. Хотя, опять-таки
могут, но это уже у слишком накаченных, таковых сейчас встретить
практически невозможно, бодибилдинг сменил род занятий на более
приближенное к жизни.
— Пить… — слабо попросила летчица.
— На, попей, попей, — сказал я, доставая флягу и вливая в рот
спасенной воду.
Та в ответ зафыркала и распахнула глаза, после чего закашлялась.
Гм, это оказалась фляга с местным виски, а не водой. И как я их
перепутал? Впрочем, то, что и во второй фляге у меня не виски
никакой уверенности, вот в Камараде, двадцатилитровая канистра с
водой присутствует, она своего рода НЗ, для охлаждения двигателя и
для готовки еды, если вдруг пришлось встать там, где нет ни ручьев,
ни луж, ни рек.
— Ты кто? — смотря на меня мутным взором, спросила летчица.
— Странствующий торговец — Кир на Камараде, — представился я ей.
— Слыхала?
— Камарад… — задумчиво ответила та, — что-то слышала.