Точно опасный противник, к бабке
ведунье не ходи. С такой хреновиной в узком и невысоком коридоре
встреться… б-р-р-р. Хорошо уже, если просто живым уйдешьДунай
присмотрелся к лицу… или к морде? Тоже, фу-у-у неприятно, совсем
как морщинистая кожаная маска, что содрали с мертвеца, а та высохла
сыромятью да покоробилась. Затылок вон, что еле виден отсюда,
состоит не иначе как из четырех сегментов, переходящих в такую же,
выпирающую гладкими валунами хитина спину. А ноги эти, тьфу,
пакость какая. Мощные и когтистые, точно пригодные не только для
быстрого бега, и для лазанья хоть по потолку, да и для драки. Дунай
был готов дать зуб на то, что вон те крючки ай как подходят для
хватания разных предметов. И в первую очередь – живых, теплых и
вкусных.
- Знаешь, чего за дрянь? – пластун
ткнул маркитанта в бок. – Ты, вроде как, подивился, но не
особо.
- А то, типа шарю че такое. – Гед
поднес факел поближе к голове, отметив выпирающие то ли жвала, то
ли чересчур отросшие клычища. – Баги, а еще типа зовем их
руконогами, например. Слышал про них, а вот встретил в первый
раз.
- Из-за них здесь ходить так опасно?
– Дунай прикинул про себя бой хотя бы с пятеркой таких тварей.
- Ну да, из-за них самых. – маркитант
тоскливо вздохнул. – Думал, мож пронесет нас ваша Дева Удача, да?
Видать не прокатило, девка не фраер, или ты ей не особо глянулся.
Тьфу, дрянь-то какая, эх… дурень, я дурень, например, захотел стать
старшиной. Сидел бы щас на базе, хоть в той же Хитровке, пил бы че
нить, типа огненной воды и в ус не дул. Не, Гед, захотелось те
самому стать серьезным пацаном, подняться… вот и поднялся, вощемта,
ага. Стоишь в тоннеле, с трехнутым на всю голову кремлевским
отморозком, че рамсы совсем попутал, например, и готовишься за свою
шкуру воевать с этакой поганью. Говорила мне мама – не жадничай, не
лезь по головам да не жри в два горла, всего зараз не слопаешь,
вобщемта.
- Тоже мне, старшина, чего нюни
распустил? – Дунай покачал головой. – Баги, говоришь… ну-ну. А
почему баги?
- Потому че жуки, – непонятно буркнул
мрачнеющий Гед. – Как бы мы не влипли.
- Не буди лихо, пока оно тихо, –
пластун еще раз полюбовался дохлой тварью. – Авось пронесет,
особенно если сами того захотим.
Маркитант не ответил, дернул нервно
щекой. Дунай усмехнулся про себя, глядя на его реакцию, ишь,
заворотило-то Геда. Как, значит, баб продавать, так ничего, никаких
переживаний, ну-ну. Пасюк мрачно заухал в голове пластуна, то ли
посмеялся, то ли еще чего, непонятно. Крысопес с каждым проведенным
вместе днем поражал Дуная все больше и больше.