Мои соратницы и братья Джонс не совсем понимали причину изменений в
моем поведении, но тактично помалкивали, лишь бессловесно
поддерживая меня в моем путешествии ко все новым и новым локациям,
где мы безбашенно предавались моему нелюбимому фарму. За эту неделю
я ни разу не останавливался, чтобы заняться зарабатыванием эроса. А
лишь только сражался, когда я уже не мог сражаться ни телом, ни
духом, я падал замертво на походную кровать, чтобы лишь на
несколько часов окунуться в сон без сновидений. А во времена
бодрствования я до зуда на коже ощущал острую нехватку времени, что
гнало меня вперед, в новые сражения.
Всего за неделю в размеренном темпе мои солдаты с одной стороны,
вместе с Леонидом и другими союзниками, а также исключительно мои
войска с другой стороны границы пробились сквозь нее с двух сторон.
Хотя, я каждый день подгонял своих подданных, потери были
ничтожными. В регионе Эги я отдельно обучил и снарядил армию в
тысячу солдат, которых поддерживали полсотни призывателей – моих
личных подданных. Я не особо развивался в этом регионе, поэтому не
обзавелся большими связями среди местных, большую часть из которых
приняли в качестве наемников Тимолеонт с компанией или Филипп с
союзниками. Вместе с тем, эта тысяча пятьдесят моих воинов были
именно профессиональной и свободной армией. Я не отрывал гарнизоны
от защиты деревень.
Все время, пока мои солдаты прорывались через границу, мои
разведчики регулярно перехватывали скаутов Филиппа. Тот бывало
отправлял летающих бойцов, но тех либо сбивали лучники, либо
уничтожали уже мои летуны. В этой армии не было ни единого человека
со стороны, поэтому я был уверен, что Филипп не знал о
подкреплении, прибывшем ко мне с той стороны. И Фил, и Тимолеонт
осознавали, что я создаю какую-то нездоровую суету, но предъявить
мне пока что было нечего. Сил одного Филиппа было недостаточно для
сражения со мной, а Тимолеонт не мог собрать армию союзников
исключительно по своему желанию и намекам на опасение.
В общем, в один из дней возле небольшой деревеньки под управлением
Филиппа Македонского неожиданно появился отряд в пятьдесят
призывателей. Они вызвали почти 150 бойцов, которые всего за
полчаса буквально смели сопротивление защитников деревни и забрали
деревенскую стелу. А когда об этом узнал Фил и направил свою
конницу на перехват призывателей, то же самое произошло и возле
двух других деревень. Практически в то же самое время на
территориях, подконтрольных македонскому царю, начали происходить
саботажи. Атаковались караваны, грабились местные жители, убивались
подданные Филиппа. Разбойники нападали быстро, действовали жестко и
уходили в туман, как только появлялись признаки возможной
контратаки.