Коди с трудом удержался, чтобы не поежиться. Нервы. Как бы его
сейчас не превозносили, он всего лишь заурядный клерк. Один из тех
незаметных сотрудников, коих в корпорации на пару порядков больше
чем блох на стае бродячих собак. И, возможно он первый из толпы
безликих рабочих лошадок, кому довелось предстать перед столь
значимым обществом. Несмотря на то, что не все здесь были из
"Second World" , он знал каждого из них, и боялся представить,
сколько ниточек чужих судеб тянутся к их холеным пальцам.
Но Браун, не понимая, что происходит в душе подчиненного, с той
же неестественной дурацкой улыбкой по очереди представлял всех
собравшихся, которые восседали по другую сторону массивного черного
стола, выглядевшего так, будто за него заплатили стодолларовыми
купюрами по весу.
- Джейкоб Лебович, председатель совета директоров нашей
корпорации.
Рыхлый, с намечающимся вторым подбородком, но толстяком не
назвать - эдакая груда все еще крепкого мяса. И глаза такие, будто
обитает на куда большей глубине, чем Браун. Должность громкая, но
по факту он не более чем представитель Старика. Случается даже
ухитряется копировать его интонацию, если считает, что момент
заслуживает того.
- Эрик Коулман, первый заместитель помощника президента по
национальной безопасности.
Этот совсем не похож на Лебовича: подтянутый, спортивный, взгляд
цепкий, с небрежно замаскированной насмешкой. Из тех "серых
кардиналов", которые на первый взгляд ни за что никогда не
отвечают, и вообще ничем серьезным не занимаются, и даже не
попадает в эпицентры самых незначительных скандалов. Всегда на
вторых-третьих ролях, пресса ими не интересуется, на публике
показываться не любят. Но при этом умные люди подозревают, что они
замешаны абсолютно во всем.
- Аарон Грей, первый директор Американо-Канадского сектора.
Тоже тщательно следит за собой, и, несмотря на столь же дурацкую
улыбку, как и у Брауна, умнее, чем пара Энштейнов и с языком,
подвешенным куда лучше, чем у Цицерона.
Низенький, с намечающимся брюшком, вечно потеющий, несмотря на
самые дорогие гигиенические средства, Коди начал понимать, что
ощущает планктон, оказавшийся на пути стада проголодавшихся китов.
В этом обществе он был столь же уместен, как ассенизатор в не
стиранной спецодежде заявившийся на великосветский раут. Даже Браун
здесь выглядел как-то неуместно. Будто угодил в общество южных
плантаторов середины прошлого века, и только тогда вспомнил, что
является афроамериканцем. Какая-то нездоровая у него жестикуляция,
явно чувствует себя не в своей тарелке.