Уехал.
Что ж… обидно, но переживу.
— Ты где шлялась? — напустилась на меня Женя, едва я вошла в
наш номер. — Я тебе с семи утра звоню, блин!
— Гуляла. Ты, как вижу, тоже гуляла, — холодно ответила.
Вид у подруги так себе. Губы как подушки — опухшие, красные.
Шея и подбородок расцарапаны. Боюсь представить, чем она занималась.
Хотя… должно быть, тем же, чем и я.
— Гуляла, но с пользой для дела! Ты в курсе, что нужны
танцовщицы и солистки для «Спартака»?
— В ноябре?
— В начале декабря новый состав начинает репетиции, а в
январе будут спектакли. Угадай, кого ты вчера отшила, дура? Второго режиссера!
— А ты его утешила, — усмехнулась я, вспомнив этого урода.
Не знала, что это второй режиссер. А даже если бы знала, все
равно не позволила бы к себе в трусы лезть.
— А я начинаю репетировать в труппе, дурочка. Здесь, в
Петербурге! И вот увидишь, примой стану! Так где ты была?
— Я не хочу об этом говорить, — взяла полотенце, халат,
захватила телефон и пошла в душ.
Вода холодная, нужно как обычно пять-десять минут ждать,
пока не польется теплая. Сначала позвонила родителям, вчера-то совсем из головы
вылетело это. Пока говорила, злилась. Ну почему так? Почему до сих пор нужно за
все платить своим телом?
Может, и хорошо, что у меня травма. Не могу я по таким
правилам жить.
— Ай, — выдернула ладонь из-под воды — уже кипяток, скинула
платье, и хотела войти в душ, но телефон зазвонил.
Первая мысль, отчего-то — Игнат.
Но нет. Это Нина Васильевна. Да и откуда Игнату мой номер
знать? Он его даже не спрашивал.
— Здравствуйте.
— Привет, Ярослава. Ну как ты, девочка моя? Лучше?
И снова это чувство вины. Перед той, которая столько сил в
меня вложила, которая наравне со мной радовалась тому, что я буду на сцене
блистать. А я вместо этого так бездарно сломалась.
— Лучше. Уже танцую потихоньку, тренируюсь. Я через пару
недель заеду к вам, сейчас мы с Женей в Питере, но…
— В Петербурге? Замечательно, милая. Я как раз и хотела тебя
в Петербург отправить. Уже договорилась насчет тебя.
— Договорились?
— Отправишься в театр. Завтра к одиннадцати. На тебя
посмотрят, и ты получишь роль. Новый состав набирают для «Спартака», слышала?
— Да, но… роль? Я же… я не смогу!
— Сможешь! Если в состоянии танцевать — будешь танцевать. Возможно,
роль Эгины, если таланта хватит, за тебя я слово замолвила. Либо кордебалет.
Либо, если совсем беда, будешь роль мебели играть. Ты на сцену-то хочешь? Или
предпочитаешь страдать, и рассказывать всем, как травма твою карьеру сгубила?