– Пошел навестить кое-кого, – ответил Шон.
И мое сердце словно сжала чужая холодная рука. Ну конечно! У такого симпатичного парня как он наверняка должна быть девушка. И вообще, какое мне до этого дело? У него их может быть хоть десяток.
– Так что, на весь вечер дом в нашем распоряжении… – добавил Шон, и его глаза блеснули так знакомо… По спине сразу хлынули мурашки. Я знала, что означает этот его тон.
– Очень кстати, – улыбнулась я, и на этот раз ни капли ни соврала.
То странное, что захватило меня, встряхнуло и заставило почувствовать себя кем-то, кем я совсем не была, требовало выхода. Я сорвала с Шона одежду еще до того, как мы добрались до спальни, скользила руками по крепким плечам, наслаждаясь жаром и бархатистой гладкостью кожи… но стоило прикрыть глаза – и вот уже мне кажется, что я обнимаю другие плечи, и другие руки ласкают меня, настойчиво и бесстыдно, пробираясь везде и сразу.
И меня это вовсе не пугает. Наоборот – заводит так, что я превращаюсь в сплошной голод и вожделение. Будто меня кружит в странном танце, и нет ничего важнее, чем подаваться бедрами навстречу, насаживаться, вбирать в себя, вдавливать, поглощать…
Когда мы оторвались друг от друга и упали совсем без сил, Шон шумно перевел дух и сказал:
– Ну ты даешь, детка. Я конечно знал, что ты у меня горячая штучка, но, черт возьми, такого даже не ожидал.
Я и сама от себя не ожидала. Это было так, словно в нашей постели мы не были одни, словно Алекс не ушел к какой-то неведомой девице, а остался здесь, с нами, и моя страсть будто умножилась на два.
– В самом деле? – промурлыкала я. – А что ты скажешь на это?
Я отбросила с него простыню, коснулась губами горошинки соска, вобрала его в рот, легонько прикусила. Тихий стон был мне наградой, но я не останавливалась, спускалась ниже и ниже, обрисовала языком кубики пресса и двинулась еще ниже…
Это была совершенно особенная ночь, словно мы с Шоном не могли оторваться друг от друга. А может, просто я пыталась себя убедить, что мне нужен только он и что всё у нас прекрасно? Да черт побери, у нас и правда все прекрасно.
За эту ночь я несколько раз дошла до пика, до срыва, до бесподобного ощущения полета. Кажется, я охрипла от стонов и криков, которые было невозможно сдерживать… И все же другой образ то и дело предательски вставал перед глазами, и от этого наслаждение становилось сильнее и острее, будто в эту ночь я и вправду была не с одним мужчиной, а с двумя.