Дюма увидел, как победители везут пять отрубленных голов и еще больше отрезанных ушей, вздетых на ногайки, а потом, проехав вперед, он увидел и поле боя, на котором лежали убитые. «Страшно было смотреть на раны, вызванные ударами кинжалов. Пуля проходит насквозь, или остается в теле, образуя рану, в которую можно просунуть только мизинец, – она посинеет вокруг – и только. Но кинжальные раны – это настоящая бойня: у некоторых были раскроены черепа, руки почти отделены от туловища, груди поражены так глубоко, что даже виднелись сердца.
Почему, – писал Дюма, – ужасное имеет такую странную притягательную силу, что, начав смотреть на него, хочешь видеть все?»
Когда путешественники, продолжая поездку, приехали в Карабалакент, им сказали, что ими интересовался проезжающий в Буйнаки князь Иван Романович Багратион, командир Дагестанского конно-иррегулярного полка, состоявший из казачьих сотен и эскадронов дагестанской милиции. Когда путешественники приехали в Буйнаки, где стоял штаб полка, князь ожидал их и предложил вернуться на сорок верст назад, на гору Каракент, которую называют еще и ее старинным именем «Каранай», и насладиться необыкновенной панорамой, открывающейся с ее вершины. Гора была высотою в семь тысяч футов – более двух верст. И столь же глубокой была пропасть, разверзшаяся у ног путешественников, когда они поднялись на ее вершину. «Примерно час мы пробыли на вершине Караная. Постепенно я мало-помалу пригляделся к этому страшному величию природы и признаюсь, что ничего не видел подобного. Сознаюсь, однако, что я испытал невыразимое чувство удовольствия, когда отвернулся от этой великолепной пропасти», – писал Дюма.
На следующий день Дюма увидел Каспийское море – море Ирканик, как называли его древние греки, и почему-то написал: «Ничего не казалось мне более величественным и печальным».
А далее лежал Дербент. «Трудно найти город, который по происшествиям, в нем совершавшимся, полностью соответствовал идее его возникновения. Дербент был действительно таков; это город с железными воротами; это большая стена, призванная отделять Азию от Европы и остановить своим гранитом и своей мощью вторжение скифов, название которых заимствовано от свиста их стрел». Крепость Дербент издавна называли «Дербентским проходом», или «Железными Каспийскими воротами», ибо крепость стояла на пути с Северного Кавказа в Закавказье и на Ближний Восток. Дербент был построен в V веке по повелению персидского царя Нездигерда II. Арабы называли Дербент «ворота ворот». Со временем мощная стена, опоясывающая город, достигла сорока километров.