Из-за своих качеств Снежок-3 продавался за сорок галеонов, на
три галеона дороже Бури-57, и имелся в магазине в единственном
экземпляре.
Скрепив сердце, разорилась на обе метёлки. Хотела упихать их в
кошелёк, но отказалась от этой мысли – всё равно не выйдет. Однако
продавец мои попытки увидел. И протянул два холщовых мешочка.
— Галеон, и они ваши, мэм. Глубина соответственно — два с
половиной и метр семьдесят. Только за вашу покупку конечно. Сами по
себе они стоят по шесть галеонов.
Взяла, разумеется. Обожаю магические штуки.
Совсем уже собравшись в книжный, я вдруг увидела возле себя
домовушку Чесси.
— Мальчик проснулся, мэм.
Северус не успел даже испугаться, как я была рядом с ним.
Нас покормили неплохим обедом, после чего мы спустились в лавку,
где Элвин Морис Ган показал нам сумочки с расширяющими и
облегчающими вес чарами. Северусу понравилась коробочка, в которой
можно переносить до пяти килограмм хрупких вещей. Зачем это
трехлетнему ребенку — даже не стала выяснять. Пусть. Стоила она
всего двадцать сиклей. А размером была со спичечный коробок.
Я же взяла одну хозяйственную сумку, в которую без труда
поместится содержание трёх средних чемоданов, или одного, но очень
большого. Просто очень-очень большого.
Туда последовали обе метлы, в упаковках конечно, замшевый
кошелек и моя простецкая сумка, взятая из дома. Кожаный кошель я
сунула в карман джинсов. И он почти не ощущался – вот что значит
дорогая вещь.
Распрощавшись с хозяином, мы с Севом зашли в книжный, у меня
сразу разбежались глаза, и я спросила у продавца, где можно
посмотреть школьные учебники.
Мы с Севом отправились в нужном направлении, и когда я стала
рассматривать корешки, малыш вдруг дернул меня за рукав:
— Смотри, мам! Как у тебя! И эта, и эта тоже.
Он указал еще на три книжные корочки.
— Где ты их видел? – спросила я, отойдя от обалдения. Ребенок
еще читать не умеет, а такое запомнил.
— В подвале, — посмотрел на меня малыш, и вдруг закрыл ладошками
рот. Раздалось мычание.
— Убери ручки и скажи нормально, — усмехнулась я.
Сев вытер ладони о штаны и, опустив голову, сказал:
— Прости. Я обещал никому не говорить про подвал.
— Прощаю, — кивнула я. – Ну что, раз это у меня есть, может, уже
домой?
— Да, мам! – просиял ребенок.
И мы отправились в «Дырявый Котёл».
Где у меня вынули мои чудо-сумочки, даже не представляю.
Спохватилась, когда вышли из «Дырявого котла» и я сняла и скатала в
рулончик мантию. А класть куда? Тут-то и ухнуло сердце в пятки.
Ничего не осталось – ни новеньких мётел, ни чудо-коробочки
Северуса, ни второго кошелёчка замшевого, ни даже бутылки с
водой.