— Эрна, девочка моя, ну что ты, в самом деле? Я совершенно не хотела тебя обидеть. Мне так нравитесь вы с Олафом, поэтому хочется, чтобы у вас все было хорошо.
Воду я выпила, но облегчение не пришло, даже когда я полностью выплакала все слезы, стало только еще хуже. И в таком ужасном виде, с красными глазами, распухшим носом и больной головой, пришлось мне идти на лекцию. Лектор никак не отметил мой приход на занятие и продолжил монотонно вычитывать текст с бумажки. Я подсела к Грете, и та стала сразу меня пихать локтем в бок, чтобы узнать, что же такого мне наговорили, что я так расстроилась. Но рассказывать что-либо во время лекции чревато тем, что преподаватель в лучшем случае выставит нас обеих, а в худшем — напишет докладную ректору, общение с которым не очень-то и приятно. А потом еще и на экзамене припомнит. Так что пришлось подруге подождать до перерыва. Но зато на перемене она сразу повернулась ко мне и потребовала рассказать ей все-все-все.
— Ректор сказал, следующие две недели я отрабатываю по два часа ежедневно в библиотеке, а при следующем нарушении он отправит меня на отработку в виварий, — тихо поясняла я подруге. — И еще он заявил, что подобного рода выяснения отношений должны разрешаться дуэлью.
У сидящей рядом с нами Фогель даже уши вытянулись, так ей хотелось узнать, за что меня вызывали к ректору. Если она и дальше будет продолжать подобные упражнения, то по длине ушей вскорости может перегнать эльфов. Надеюсь, что ничего она не услышала, незачем ей дальше распускать обо мне слухи.
— Дуэлью? Со Штаденом, что ли? Он как это представляет? — пораженно выдохнула Грета.
Я только плечами пожала: что там думает по этому поводу ректор, осталось для меня совершеннейшей загадкой. Вряд ли он рассчитывал на то, что мы со Штаденом решим возникшую между нами проблему в том самом защищенном зале, скорее — что я откажусь от своей мести.
— А плакала ты чего? — не унималась подруга. — Библиотека — это вполне терпимо.
— Потом мне выговаривала леди Кларк, — вздохнула я. — Она считает, что я влюблена в Штадена.
— Нужно было ей все рассказать, — заявила подруга. — Леди Кларк заслуживает доверия.
— Наверное. Только когда она начала говорить про Олафа, я ни о чем рассказывать не могла, — грустно пояснила я. — Да и думать тоже.