– Весь в папу пошёл… – обычно говорила в таких случаях Кузьминична, вспоминая слова своего сына. – Одно на уме – нажраться, а с похмелья над пастушкой поизмываться да понасильничать.
Иногда становилось тихо – соседи, словно куда-то исчезали, но таких дней, когда она могла отдохнуть от шума, было не так много.
Телевизор Кузьминичне разонравился, а когда-то любимые сериалы давно её не привлекали.
– Одни хихоньки да хаханьки кругом, – недовольно замечала она. – Только глаза устают и душа стынет от убийств этих… и срамоты одной!
Теперь она больше любила своего Ваську и радовалась, что у неё есть такой умный и ласковый кот. Но однажды весной, после прогулки, кот не вернулся домой и Кузьминична забеспокоилась: «Неужто сбёг?!.. Не может быть – Васька у меня ни такой!.. А, может, кака сладка кошечка его к себе приманила, а?»
Прошёл ещё день, но кот всё не появлялся. И Кузьминична уже устала звать его, уныло повторяя с балкона:
– Ва-ся… Ва-ся… Ва-ся…
А ближе к вечеру, выйдя во двор, узнала от знакомой тётки, что в соседнем дворе лежит мёртвый котик. Кузьминична тут же отправилась на то место и обнаружила там своего пропавшего Ваську с пробитой головой.
Погоревала она по погибшему котика, а затем положила его в пакет и отнесла к себе домой. Там Кузьминична нашла большую картонную коробку из-под обуви, уложила в неё Ваську, перевязала коробку лентой и собралась хоронить любимого кота.
Она позвонила младшей дочери и попросила внучка занести ей небольшую лопатку.
Внук принёс детскую металлическую лопатку, которая хранилась у них дома со времен его недалёкого и беззаботного детства.
– Бабуля, ты, что в детский сад собралась?! – пытался подшутить над ней внучок. – В песочнице поиграть захотелось?
У дочерей Кузьминичны были только сыновья. Этот, самый молодой её внук, вниманием бабушку не баловал, впрочем, как и остальные. Навещал бабушку редко и ей бы радоваться, что он к ней заглянул, но старуха выглядела насупленной.
– Кота собралась хоронить, – сурово проговорила Кузьминична.
– Какого кота?! – с улыбкой спросил внучок.
– Кота моего – Ваську… Забыл, что ль?! – пробурчала старуха. – Вон, в коробке лежит!
– Сдох?!
– Убили, убили котика… радость мою… Негодники! – жалостливо и одновременно с недовольством произнесла Кузьминична, а затем спросила внучка: – Пойдёшь со мной котика хоронить?