— Пора!
— Нет! Нет-нет-не-е-е-е-е-ет!
Она зажмурилась, а в следующий миг
нырнула в кипяток.
«Это смерть, — решила Морья. — Я
умерла. Что ж, хотя бы быстро...»
— Бабы, — насмешливо сплюнул
мужчина, и Морья решилась открыть глаза.
Белоснежный конь нёсся среди
деревьев. А позади, в давно не подновлявшейся стене, темнела опалённая дыра.
Белоснежный скакун под ними выглядел
серой тенью в непроглядной тьме леса. Всадник гнал его, не останавливаясь.
Вначале Морья не чувствовала холода,
страх и ярость от пережитого все еще блуждали по крови, не давая думать о чем-либо
еще. Связанные руки потеряли чувствительность, и приходилось опускать голову,
чтоб проверить, не выронила ли она платок сестры. Вскоре стало зябко настолько,
что она сама невольно начала жаться к всаднику.
— А я смотрю, ты тоже не против
более тесного знакомства? — пошутил он, обхватив ее за плечи. — Аж дрожишь от
нетерпения!
Морья попыталась отодвинуться, но
чуть не сверзилась с лошади.
— Да не дергайся, не обижу!
— Холодно. — Обиженно пробурчала она.
— Развяжите уже, я хоть платок накину.
Ближе к опушке деревья тут поредели.
Попадались падуны, через которые уставшему коню стало всё сложнее перескакивать
в темноте. По воздуху разлилась сырость: ночной туман поднимался от водоёма,
притаившегося в зарослях.
— Пожалуй, и правда пора устроить
привал, — миролюбиво согласился спутник.
Мужчина спешился,
потянулся, поправил плащ, нарочно все делая неторопливо и вальяжно. Одобрительно
похлопал коня по шее и только потом соизволил снять с него девушку. Морья настороженно
наблюдала за ним, не делая попыток освободиться от пут, но как только мужчина снял
с неё опостылевшую цепь и бережливо размотал верёвки, отскочила в
сторону.
— Не подходите!
Спалю! Боги видят, спалю!
Мужчина не слишком
старательно подавил смешок.
— Ну давай.
Он откинул назад капюшон, каким-то
чудом так и не слетевший во время скачки, и выжидательно упёр руки в бёдра. Только
тут Морья сумела как следует рассмотреть своего спасителя. И увиденное ей ох
как не понравилось!
Прежде девушка не
встречала головорезов. Отец, конечно, пугал чад разбойниками, которые поджидают
в лесах одиноких путниц, и рассказы его были полны подробностей. Но в тех
сказках злодеи были пугающими тёмными пятнами, а тот, кто стоял перед Морьей и
криво усмехался, был живым. И он лучше всех воплощал собою слово «головорез».