– Я не пьяница! – возмутился муж. – Просто вчера выдался на редкость отвратительный день.
Нелла насмешливо прищурилась и выразительно повела глазами по комнате, беспорядок в которой прямо-таки бросался в глаза. Будет этот тип ей сказки рассказывать, не на ту нарвался! Он спорить не стал, лишь очередной раз потер лоб и удалился. Наверное, смотреть на себя в зеркало и понимать, что не с такой физиономией пытаться провести будущую магичку. Антонелла решила воспользоваться тем, что муж вышел, и одеться. А то под чужим одеялом она чувствовала себя отвратительно, ей казалось, что все постельное белье пропахло ненавистной Паолой. Руки дрожали, одежда путалась и выворачивалась, хотя была аккуратно сложена на стуле.
Богиня, какое счастье, что вчера между ними ничего не случилось. Муж захрапел почти сразу, как оказался в кровати. Нет, в Храм, срочно в Храм, и – свобода! Кристиано она в любом случае к себе не допустит, какие бы слухи он там ни распускал.
– Выглядишь намного лучше, чем под одеялом. – Голос раздался прямо под ухом. – На чем мы вчера остановились?
Антонелла рассерженно зашипела и подхватила с кровати одеяло.
– Сегодня мы остановились на том, что идем в Храм и разводимся. И вообще, предупреждать надо, когда входите.
– Может, еще стучаться надо? – усмехнулся Федерико. – Инорита, вы не забыли: спальня моя, а вы сюда пришли с единственным желанием – мне отдаться. Вот я и иду вам навстречу.
Волосы у него были мокрые и даже немного приглаженные. Наверное, попытался смыть дурь из головы холодной водой из душа. Но дури было слишком много, вся не вымылась…
– Неправда, у меня было совершенно другое желание!
– Инор капитан, к вам… пришли, – последнее слово слуга, вошедший без стука, выговорил после запинки: слишком неожиданным для него оказалось зрелище незнакомой инориты. – Извините, я думал, вы один: Паола-то уже ушла, и злющая. А она вон почему злилась.
Вошедший рассматривал Антонеллу столь пристально, что у нее появилось неудержимое желание вновь залезть под одеяло и укрыться им с головой.
– И правильно, эта лучше. И по ночам не орет.
– Кто там, говоришь, пришел? – попытался уйти со скользкой тем Федерико.
– Инор Кавальери. Говорит, что-то у него для вас есть по погибшему лейтенанту.
Мужчины вышли. Антонелла облегченно выдохнула и продолжила одеваться. Заглянула в душ, умылась и прополоскала рот. Собрала волосы в скромную прическу. Осмотрела, не забыла ли чего у временного мужа, а то обидно было бы оставить. Ладно выбросят, а если Паоле достанется? Хватит того, что она, Антонелла, ей двух мужчин уступает. Отрывает, можно сказать, от сердца. При воспоминании о наглой магичке Нелла недовольно фыркнула.